Джи Лин безнадежно опаздывал на конфиденциальную встречу с Папашей Зиком, причем опаздывал по смехотворной причине: не мог оторваться от собственного чересчур исполнительного секретаря. Толстячок Шонник, задыхаясь и сопя так, словно вот-вот распрощается с этим бренным миром, преследовал князя вот уже три квартала и явно собирался идти до последнего вздоха.
Предыстория такого поведения в иное время вызвала бы улыбку, а не желание отправить помощника в канализационный люк. В ней фигурировали две не понравившиеся друг другу женщины, капля политики и заботливая душа Шонника. Проще говоря, Майва вбила себе в голову, что полукровка Стау прибыла из Валесии за жизнью Джи Лин Ри, коей и так полагалось закончиться на еще не запланированной свадьбе, и убедила в этом секретаря. Он вспомнил, что в каком-то поколении его предков затесался линг, и вообразил себя грозным телохранителем.
Князя активность помощника поразила настолько, что он сдержался и не высмеял ее ни словом, ни взглядом. А зря… Джи Лин рассчитывал оторваться от Шонника максимум за пять минут, но оказалось, что упрямство важнее хорошей физической формы. И не побежишь ведь — на улицах полно прохожих, которые знают князя в лицо и поспешат разнести слухи о его странностях. Секретарь, к слову, переходить на бег не стеснялся.
Питомник располагался на окраине у болот. Во-первых, крячам тут нравилось. Во-вторых, браконьеры не могли приблизиться с тыла. В-третьих, некоторые птицы вырастали злобными до одури, несмотря на все усилия, и отправлялись в добровольный полет на дикие земли.
Джи Лин старался не привлекать внимания, но маячившая далеко позади округлая фигура мешала спокойной ходьбе. Шонник не дурак, даже если потеряет начальника, мигом сообразит, куда заглянуть в первую очередь. Закрытый клуб любителей литературы, театр пантомимы, кинематограф, новомодное кабаре, единственный в Прихолмье бордель, замаскированный под пансионат для начинающих танцовщиц, и питомник — больше в этой части города смотреть не на что. Начнет секретарь с кинематографа, потом заглянет в кабаре, а там и до питомника очередь дойдет. Стоит поторопиться, потому что если Папаша Зик приметит постороннего, разговора не будет.
Или остановиться и отправить Шонника восвояси прямым приказом? Ага, отправится он… Его же Майва попросила об услуге, а ее просьбы важнее, чем заповеди Великого. Работу можно потерять, никто не спорит, и за решетку загреметь за преследование, но разочаровать свою богиню — никогда!
