— Нет, ты представляешь, — жаловалась я поварихе, — я в его комнате, в его объятьях и заходит эта развратная женщина — жена его брата. Я сразу поняла, между ними что-то есть. Она как будто к себе домой зашла в его комнату. А что если всё время так?
— Она и так у себя дома. Может, дверь припутала?
— Да откуда я знаю, — капризно дернулась я в негодовании.
Дуня резала морковку на досточке и кидала в сковороду, а потом быстро перемешивала.
— Ты давай меньше придумывай, а то накрутишь себя, а потом будешь как все — злобной девицей, вечно следящей за своим парнем. Туда не ходи, сюда не ходи. Парни, таких не любят.
— А по твоему это нормально, когда взрослая тётя заходит к нему в комнату? Что я должна думать? Это ещё неизвестно что между ними происходит.
— А она красивая?
— Нет конечно, такая, вся из себя зализанная, наколотая ботексом.
— Значит так, ревность хороша в малых количествах, но когда она всё заполоняет, дела не будет. Уймись. В конце концов, от тебя всё зависит, будь гордой и правильной.
— Тебе легко говорить. А я как вспомню, так передергивает всю.
Весь вечер впустую, а я уже чувствовала, что не могу без него ни одного дня прожить. И теперь ещё эта ревность. Полночи крутилась, вертелась, а наутро успокоилась. Теперь пусть побегает за мной, если у него это получится. Не факт что я вообще после вчерашнего на что-то соглашусь.
Как и предполагала, он прискакал на своей этой старомодной машине, ещё даже полдень не наступил. Папа уехал по работе. Как будто чувствуя что отца нет, Тимофей смело вошел в холл и, не дожидаясь когда горничная пойдёт меня звать, с видом хозяина начал подниматься по лестнице.
— Далеко собрался? — сказала я и повернулась кресле. — Что-то я не помню, чтобы приглашала тебя.
— Так пригласи, — он обернулся, одарил своей обалденной улыбкой и стал вальяжно спускаться.
О, боже каждая его клеточка прекрасна. Он просто рубит меня наповал всем видом, и я забываю, что хотела сказать такого для него неприятного.
— Не буду я тебя приглашать.
— Что так сердито?
— А ты подумай хорошо.
— А, ты по поводу вчерашнего? Это случайность. Диана объяснила мне и своему мужу, что случайно зашла в комнату, по ошибке. Я конечно был возмущён подобной выходкой и хотел даже съехать из их дома, но они заверили, что такое больше не повторится.
Я слушала и верила каждому слову. Так просто всё объяснилось. Но дурацкие мысли, откуда-то лезут и лезут и заставляют дерзить и возмущаться.
Тимофей обернулся, посмотрел, нет ли кого поблизости, подошел к креслу и оперся руками навис прямо надо мной. Ну что это такое, я уже не хочу ни на что сердиться и ругать его, я не хочу быть той злобной девушкой. Хочу быть нежной, ласковой и покорной, пусть только коснётся меня.
