— Если ты прав, и Алли не виновна, тогда то, что происходит можно назвать позором. Но в любом случае, не вижу, каким боком это имеет ко мне отношение.
— Прежде это к тебе никак не относилось, но сейчас все изменилось. — Тон Кейна стал серьёзным. — Я хочу, чтобы ты ей помог.
— Зачем? Несмотря на то, что она покинула твою стаю, уверен, волки Бруквелла с радостью помогут ей.
— Конечно, помогут. Мои дяди вырастили Алли и обожают её, считая членом семьи. Но моя стая находится под пристальным вниманием экстремистов и правоохранительных органов с тех пор, как я присоединился к группе «Движение». Я в тайне общался с Алли. Иначе её могут использовать против меня.
Мудрое решение.
— И если ты пошлёшь кого-нибудь из своей стаи или «Движения», чтобы помочь ей, она тоже попадёт под пристальное внимание людей, — сделал вывод Деррен. Но… — Кейн, у тебя много знакомых. — Страшные, опасные и в равной степени социопаты. — Почему ты ко мне обратился?
— Я мог бы отправить несколько людей, чтобы они «разобрались» в ситуации. Но это все закончится насилием. Мы оба потеряли родителей, когда из-за двух придурков нашу стаю уничтожили. Я не стану повторять то же самое, и Алли не простит меня, если я так поступлю. Кроме того, я доверяю лишь горстке людей в этом мире. И ты в неё входишь.
Деррен фыркнул.
— Ты мне не доверяешь, а просто надеешься, что я сдержу своё слово.
Кейн пожал плечами.
— Какая разница. Я верю, что ты сможешь защитить Алли.
Было странно видеть, что его друг заботится о ком-то, кроме «Движения». Чем больше времени Кейн проводил в колонии, тем больше менялся, становился равнодушным и жестоким. Он больше не воспринимал людей, как «людей». Для Кейна те, кто находился рядом по жизни, были либо единомышленниками, либо сообщниками — люди, которых он мог использовать. Тем не менее, эта женщина, очевидно, очень важна для него, что наводит на мысль о том, что она его пара. Пара Кейна, по какой-то причине, не заявила на него права, иначе она бы не встречалась с Зиком.
— Что именно ты хочешь, чтобы я сделал?
— Я хочу, чтобы ты увёз её к себе на некоторое время. Я выйду отсюда через четыре месяца. Дальше сам разберусь.
Вздохнув, Деррен откинулся на спинку стула. Сделать то, о чем просил Кейн, будет нелегко, так как Ник ненавидел чужаков в своей стае.
— Тебе следовало обсудить это с Ником. Он Альфа.
— Да, но он ничего мне не должен. — Голос Кейна пропитался гневом, когда продолжил: — С теми ублюдками, она не в безопасности, Деррен.
