— Имеется, — смущенно проговорил гоблин.
— Из-за проигранного пари?
— Вестимо.
— А-а-а! Ну почему? Олевский ведь ничего не сказал… Он мне не отказал… напрямую! Джилине отказал, мне – нет!
— Не отказал, — гоблин вздохнул. — Однако думаешь, есть он, шанс, что возьмет еще?
— Нет, — мрачно признала я, вспомнив все, что было мной сказано и сделано в агентстве.
— Все ж и обратного слова молвлено пока не было. Посему можно и увильнуть маленько, от пари, вектор-то слабенький.
— С этим увильнуть не получилось! — сердито сказала я, ткнув в свое изображение в зеркале.
— Ну тут… да. Сильные они, — неохотно признал Тупорыл, — племя саламандрово. Особливо когда их желаний дело касается. Отчего к доброму молодцу своему не обратишься за помощью? Поклонись в ножки, повинись. Поговорила бы с ним по душам, призналась бы. Что вы как неродные? Вы ведь и в дружбу друг другу даны, и в помощь, и в…
— К Милли? Нет, — я покачала головой. — Он и так себя выдал. Сама лоханулась – сама и справляться буду.
… — Куда мы идем? — буркнула я, с тоской поглядывая на Источник.
Хоть бы на пару минут к фонтану подойти. Я упустила момент, когда можно было бы спокойно слить коловрат. Что будет, если в какой-нибудь особенно… критичный момент, от злости на Гудкова, произойдет неконтролируемый выброс? Такого со мной давно не случалось, но ведь и в рабстве у саламандр я еще не бывала.
— В библиотеку, хочу подтянуть твою эрудицию, — мягко сообщил Гудков. Его голос вдруг стал неприязненным. — Шевели своими чудными ножками, принцесса. На нас уже обращают внимание.
Я оглянулась. Олевский стоял на нижнем балконе атриума холла, а рядом с ним оперлась на перила наша техничка Малиольда Таманиэлевна. Я не могла разглядеть лица вендиго, но подозревала, что оно имеет крайне неодобрительное выражение. Ну кто меня за язык тянул… неоднократно? И с пари этим… и нагрубила еще Антону Макаровичу. Теперь он думает, что я с Гудковым. Что это все… флирт, студенческие развлечения типа игры в бутылочку. Кто ж согласится сыграть на поцелуй, если сам этого не хочет? Как же мне тоскливо и холодно! Только снеговик и согревает. Почему он так сильно греется? Магия Вектора Подчинения его не нейтрализует? Наверное, вектор действительно действует не в полную силу.
— Ближе, — сухо велел Лексей. — Руку дай.
А что если выпустить на него призрака? Картина, представшая перед внутренним взором, была исключительно заманчивой. Да уж, тогда меня точно исключат.
