— Тарханов я, Владислав Касымович!
— Тар-ха-нов, — по слогам проговорила Регина, — замечательно, а то я Бодунова и ребенок такой же — фуу.
Метис вытащил пакет с рыбой, Регина тут же уцепила палтуса, отрезала кусок и жадно стала есть, Метис, удивленно поглядывая на неё, положил остальную в холодильник.
— Регин??
— Ммм, вкуснотища! — она все так же жадно ела рыбу.
— Пошел я, помоюсь с дороги, пока вы с сыночком пируете!
— Полотенце возьми, — промычала она с набитым ртом, — там, на полке в спальне!
Регина, сама себя ругая, мужик приехал, уставший, голодный, а ей не оторваться никак, шустро нарезала салатик, разогрела пюре с одной котлеткой — мужику маловато, но пока приготовится все, пусть хоть червячка заморит.
Вышел из ванной её, теперь уже точно её, Метис, такой весь домашний, прям магнитом к нему потянуло.
— Славушка! Ты хоть чуток поешь!
За окном уже вовсю лупил дождь.
— Вот теперь Ерохины и Копыловы радуются — прольет все в их садах хорошенько. Женик там хитрую систему полива придумал, сейчас, небось, у Ерохиных сидят, разговоры ведут обо всём. Ерохины на неделю раньше нас родителями станут, срок-то почти одинаковый, Лене, правда, уже привычно, это я засиделась.
— Нет, ты мне предназначена была, вот и шли долгонько друг к другу.
— Скажи лучше — брели!
Метис ел, Регина смотрела на него и не могла поверить.
— Что, милая?
— Да вот не верится, что ты здесь!
— Поверится, я буду очень стараться уверить тебя! — шустро помыл посуду, мягко отстранив её от мойки, потом бережно обнял, повел в зал, усадил на диван:
— Я речь заготовил и вставание на одно колено, горячую такую речь, думал, уговаривать долго буду, сейчас же без уговоров понятно — ты моя половинка нашедшаяся, да ещё и сынок, будем надеяться, у нас вскоре будет, замечательно. Я и на дочку, и двух сразу согласен! Знаешь, как сходил с ума в море, боялся, что я для тебя просто эпизод. Не успел по приезду позвонить, Копыловы твой телефон навскидку не помнили, прислали, а мы уже были вне зоны доступа. Это не оправдание, факты такие, но, милая, теперь я — вот он!
— Иди сюда, Касымович! — протянула к нему руки Регина. — Я без тебя тут умирала по первости, когда затошнило, дурища пошла желудок проверять, оказалось — то, чего не ждала, вернее, не надеялась на такое. И уверила, нет, старалась уверить себя — у меня всегда будет частичка тебя.
— Нее, я не согласен на частичку — я весь теперь ваш, госпожа Тарханова! Забыл! — он пошел в прихожку, принес цветы: — Прости, как увидел тебя, из головы вылетело!! А уж животик твой все внутри перевернул. И ещё — накажу за слова о том, что он может быть не моим!
