Зверь.
Хребет, как гора. Зубы — пилы. Пасть до ушей. Один в один!
И Моа вспомнил, вдруг, подписи из сна. Обрывки слов. Клочки фраз.
Попросил:
— Покажи еще раз рисунок.
Има вынула альбом и распахнула.
— Какой именно?
— Тот, что с неведомым нашим преследователем. Я, кажется, знаю, кто это.
Глава 5. Доля исцеляющего
Мортелунд. Покои Владыки
Туман подползал к стенам цитадели со всех сторон.
Голодный и жадный, он бросался на камни и в бессилии тек по ним обратно на землю. Земля здесь всегда была черная, с плесенной антрацитовой проседью. Неплодородная. Безжизненная.
Архо лишь на секунду позволил себя глянуть в окно, после чего вернулся обратно к кровати владыки. На этой кровати можно было с комфортом разместить десяток людей. Она, как и вся мебель в комнате, выглядела мрачно и монументально — темная древесина, угловатая строгая резьба. Сверху проваленным куполом балдахин из бархата цвета грозы. И весь остальной интерьер аккомпанементом. У далекого окна стол из куска окаменевшего дерева, вкованного в стальную оправу. Книжный шкаф возле стены — за таким, наверняка, скрываются потайные помещения и переходы. Кресло из лощеной кожи, возле него напольный канделябр с узором из черепов — двенадцать свечей, но лишь одна горит. Угасает…
… и владыка тоже.
Надо же — самый великий человек Мортелунда теперь слаб, как дитя. Не может встать. Почти не способен есть и пить. Ничего не говорит. Да, какая там речь — он в себя уже почти не приходит! И все это теперь его, Архо, забота…
А ведь Люсьена была права — его уничтожат. Может, не сразу, как предостерегала соратница. Через какое-то время… Недолгое время, оставшееся владыке. Обратно уже точно не выпустят. Архо слишком много увидел и услышал того, что нельзя выносить за пределы этих покоев.
Умирающий владыка…
Одно неясно — зачем при всей очевидности скорой кончины нужно его лечить? Что это за фарс? Для кого представление? Триада ведь все понимает. И пусть Архо каким-то чудом смог облегчить страдания больного, вернуть обреченному жизнь он не сможет никогда! Так зачем тянуть? Видимо, Триада боится волнений и бунтов. Или не может поделить власть. У владыки ведь нет наследников. Единственный его ребенок, о котором уже и слухи почти не ходят, погиб лет десять назад. Это все, что известно.
Лич сел на табурет и протянул над больным руку. Потек из ладони зеленоватый свет. Пусть не спасти, но можно притупить боль. Люди так часто об этом просят… Проклятый дар! Насмешка судьбы. Где это видано, чтобы живых исцеляли мертвые?
