— Матвей, зачем ты поднялся в такую рань? Давай вернемся в постель, — начала щебетать одна из девушек, быстро хлопая накладными ресницами.
Вторая, зайдя ему за спину, вцепилась пальцами в его тренированные плечи и начала их царапать своими длинными когтями. Возможно, ей казалось, что эти ее действия его как-то возбудят, но парень был с ней категорически не согласен.
Сбросив с себя чужие ладони, он поднялся с барного стула, скрестил руки на груди и кивнул в сторону выхода.
— Думаю, вам пора.
— Что, даже кофе не нальешь? — кокетливо поинтересовалась девушка с длинными ногтями.
Имен их Матвей не помнил, и не сильно по этому поводу переживал.
— Ближайшее кафе за углом, могу по сотне выдать, вам хватит.
— Сотне? Ах ты сволочь, кто мы по-твоему? — схватив стоящую на столе пустую чашку, девушка размахнулась и бросила ее в Белорадова. Если бы не его молниеносная реакция, та угодила бы вместо стены, прямо в голову.
Отличное начало дня.
***
Дорога до академии обычно занимала около суток: пара часов езды до аэропорта, четырнадцать часов в самолете до Бринвика, — самого ближайшего к находящейся на отшибе в горах академии города, где сейчас была середина зимы, — а оттуда еще пять часов тащиться, через горный перевал, на взятой в аренду тачке. На место Матвей приезжал за пять часов до закрытия ворот и этого времени хватало на то, чтобы узнать расписание, переодеться и подготовится к первому занятию.
Вот только в этот раз все сложилось не так гладко, как всегда. Сначала его задержали при посадке. Проверка документов выявила просроченную визу, и на ее продление требовалось задержаться минимум на два часа.
Сказав парням ехать без него, Матвей расправился со внезапно появившейся проблемой и взял в прокатном бюро машину, но в дороге его настиг обильный снегопад, отнявший от запланированного времени лишние три часа.
И вот когда до ворот оставались считанные метры, а счетчик показывал десять минут до опоздания, ему наперерез выпрыгнуло пушистое белое облако и только чудо, — ну, или водительские навыки Белорадова, — не дали этому облаку быть похороненным под колесами машины.
Его прокляли, не иначе!
Резкий визг тормозов больно резанул по ушам. Открыв водительскую дверь, Матвей вышел наружу, прошел вперед и уставился на сидящую перед капотом его машины девушку.
— Ты?
Глава 4
— Я ничего не вижу. Чертов снег слепит глаза, а провода ничем не отличаются друг от друга, — со всей силы хлопнув крышкой капота и пнув по колесу, я громко вскрикнула, почувствовав, как онемевшие на морозе пальцы ног пронзила резкая боль.
