Шику рассказал, что они взяли Эзекиела. Теперь их главная задача постараться выведать у него, кто убил Фриду. Шику не сомневался, что этот преступник, бежавший из тюрьмы, замешанный в сотне преступлений, имеет непосредственное отношение и к этому.
— Как только его вина будет доказана, тебя освободят, — сообщил Шику, и его темные глаза засияли.
Селена невольно вздохнула: как долго им еще ждать!
Шику будто прочитал се мысли. Да нет, не прочитал, он жил одними мыслями с ней.
— Вот увидишь, — сказал он и широко улыбнулся, — ждать нам осталось совсем недолго.
Селена молча прижалась к крепкому надежному плечу Шику. Она ни на что не жаловалась. Ей не на что было жаловаться. До тех пор пока она была рядом со своим возлюбленным, она готова была находиться где угодно. Даже ад показался бы ей раем рядом с Шику
Когда спустились сумерки, Селена отдыхала и грезила.
Может, это покажется странным, но и у нее этот день был утомительным и нелегким. После радостного часа, проведенного с Шику, она вместе с Лижией погрузилась в деловые хлопоты.
Сестры по-прежнему руководили делами фабрики, так как Адербал, несмотря на свои полномочия, мало что смыслил в производстве. Вот им и приходилось следить, как бы он не наделал глупостей, не заключил невыполнимых контрактов, не повесил на них лишних обязательств. Лижия регулярно привозила Селене все бумаги, и они внимательно их просматривали, консультируясь при необходимости с Артурзинью и Гуту.
Адербала, разумеется, очень нервировала такая постановка дел, поскольку он получал инструкции от Аманды, которая настаивала на том, чтобы никто, кроме него, не занимался фабрикой. Но что он мог поделать? Закон был в данном случае на стороне Лижии и Селены, а он был служителем закона.
В этот день было много платежных ведомостей, они требовали особого внимания, но девушки, попыхтев, благополучно с ними справились. Лижия повезла их на фабрику, а Селена, глядя на меркнущее зеленоватое небо, замечталась.
Она представляла себе равнину, широкую, словно это вечереющее небо, и себя, мчащейся по ней на своем Аризоне. И рядом Шику…
Камила рассказывала ей, как тосковал без нее Аризона. Поначалу даже отказывался есть, точно так же, как она в неволе. Мама даже собиралась привести его к тюрьме, так она боялась, что без Селены конь-красавец умрет. Но мало-помалу все обошлось, хотя, конечно, он по-прежнему очень без нее тоскует.
Мысли Селены незаметно перешли с Аризоны на полковника Эпоминондаса. Он помог Аризоне справится с тоской, приезжал, сам его выгуливал. Полковник знает толк в лошадях, ему было бы жаль, если бы с таким конем что-то случилось.
