«Дорогой Билли, я понимаю, что ты рассердишься, однако я обязана подумать о своем будущем. Я приняла ответственное решение, но мне нужны твоя помощь и поддержка.
Дело в том, что я жду ребенка, и мой муж требует, чтобы у меня была одна семья и одни ребенок. Поверь, решение далось мне нелегко, я думала долго, но поняла, что оно — единственное. Я отказываюсь от своих родительских прав по отношению к Зеке. Думаю, что ты найдешь способ ему все объяснить. Довольно долгое время я была для него единственным родителем. Теперь настала твоя очередь. Элиана».
— Не время шутить. Диана, — ответил ей Билли — Я просто не знаю, как я ему скажу…
Как только речь заходила о Зеке, Билли мгновенно терялся. С каждым днем он все больше привязывался к мальчику, гордился своим сыном, любил его, готов был о нем заботиться. Но при этом чувствовал себя страшно неуверенно, боялся испортить отношения, не знал, что ему сказать, как поступить. Всегда решительный, находчивый, изобретательный, он становился беспомощным как младенец рядом с этим по-мальчишески бескомпромиссным подростком.
Билли всегда с благодарностью вспоминал Ренату, который так помог ему, когда они впервые всерьез поссорились с Зекой и тот убежал из дома.
Помнится, Билли тогда надавал по роже Тадеу, и Зека был оскорблен за своих друзей, которые обиделись. Билли знал, что делал, и даже теперь в своем тогдашнем поступке не раскаивался. Не нравился ему этот Тадеу, хоть плачь. Но в глазах Зеки ведь все выглядело иначе.
Словом, тогда Билли советовался с Ренату, как ему наладить отношения с сыном, и тот не только дал ему хороший совет, но и сам поговорил с пареньком. Может, он посоветовался бы с ним и на этот раз, но веселый серфингист, «дед свой в доску», как называли его ребята на пляже, сидел безвылазно в больнице возле тяжело больной жены, которая, кажется, к счастью, после сложной операции пошла на поправку.
И потом, в таком экстраординарном случае лучше просить совета и помощи у женщины.
Билли умоляюще посмотрел на Диану, и она невольно улыбнулась.
— Я не шучу, — сказала она. — Я в самом деле, не могу понять, как ты мог полюбить такую женщину.
— Я тебе сто раз говорил, что я ее не любил, — устало сказал Билли, — все вышло случайно, и долгое время я и отцом себя не чувствовал. Но теперь я люблю своего сына. Я боюсь причинить ему боль. И не знаю, как ему сказать, что мать, с которой он прожил все эти годы…
— Ты скажешь ему обо всем прямо, по-мужски, потому что это ваше семейное дело, и я в него вмешиваться не могу, — сказала Диана, расхаживая по своему номеру и складывая какие-то вещи в большую сумку. — Но я могу пожить у вас еще немного, испечь пирог к ужину и последить, чтобы мальчик не убегал на пляж голодным. У нас всегда были с Зекой неплохие отношения. И друзей не оставляют в беде.
