Решив так, Воронков двинулся вслед за энергичной дамой и вывалился из троллейбуса на первой же попавшейся остановке. Этот район, застроенный казённого вида сталинскими домами, Сашка знал не очень хорошо, но телефонную будку долго искать не пришлось. Она сама попалась на глаза, словно нарочно для Воронкова поставленная у глухого участка стены первого этажа, которая метров через двадцать переходила в витрину булочной. Ко входу в магазин от остановки шла прямо через газон натоптанная тропинка, зато мимо будки была проложена явно непопулярная в народе асфальтовая дорожка.
Сашка бросился к телефону, но вдруг остановился и нервно огляделся. Уж больно удачно эта будочка ему попалась, и сама она чистая такая вся, стёкла целые, трубка не оборвана… Хотя нет, вроде всё нормально! Целые стёкла, конечно, случай нетипичный, зато сделанная аэрозольной краской разляпистая надпись: «Коля — щит, я фак ю!» — подтверждала реальность объекта. Интересно, почему секунду назад будка показалась такой чистенькой?
Дверца открылась с громким натужным скрипом и тут же захлопнулась. Воронков привалился спиной к боковому стеклу, полез в карман за записной книжкой, и тут раздался телефонный звонок. Звук его был один ко одному похож на звук звонка телефона у Сашки дома, поэтому он сначала машинально снял трубку и лишь затем, уже поднеся её к уху, с изумлением уставился на автомат.
В трубке что-то трещало и завывало, словно в плохо настроенном приёмнике. Как и в прошлый раз дома, Сашка смог разобрать лишь отдельные слова: «…Уничтожить… Не сможем помочь… Обязательно…»
— Какого чёрта!!! — рявкнул взбешённый Воронков так, что отразившееся от стёкол эхо крика чуть не оглушило его самого.— Мать-перемать, чего вам от меня нужно, так вас и эдак?!!
Трубка на мгновение замолкла, а потом оттуда донеслось протяжное: «Береги-и-и-сь-щ-ш-ш…» — и голос, словно под рукой опытного звукооператора, превратился в «улетающее» шипение.
В этом предупреждении необходимости не было — Сашка шестым чувством ощутил надвигающуюся со спины опасность и, отшвырнув трубку, рванулся назад, одновременно поворачиваясь. Он хотел ударом плеча распахнуть дверь и выскочить наружу, но дверь осталась неподвижной, словно приваренная. Сила собственного толчка отбросила Воронкова обратно к автомату, только теперь он оказался к нему спиной, а лицом к улице. И по этой улице бешено летела большая, чёрная, распластанная по дороге машина с тонированными до полной непрозрачности стёклами — всеми, включая и лобовое. Всё было так же как вчера — только теперь некому было его вытащить из-под колёс…
