Ничего не случилось и на обратном пути, а на лифт Сашка уже и внимание перестал обращать. «И вообще,— успокаивал он себя, вновь возясь с заедающим замком и сдерживаясь, чтобы не броситься вышибать дверь.— Это у нас его построили неизвестно с какой радости, а сколько стоит обычных пятиэтажек?! И ничего, живут же люди без лифта…»
Он вошёл в квартиру, глянул на кухню и добавил вслух:
— И без кукол заварочных тоже живут! Джой, твоя ведь работа, а?
Пёс процокал когтями по паркету, понюхал разбросанные по всей кухне и коридорчику разодранные тряпки и презрительно фыркнул. Наверное, это надо было перевести так: «А то чья же?»
— Ну и ладно. Всё равно она была некрасивая.— Сашка мрачно глянул на останки и пошёл за веником. Несмотря на то, что у него с утра мелькала мысль устроить с этой глядящей куклой нечто подобное, поступок Джоя его не так уж и обрадовал. Мало ли — вдруг в следующий раз собака решит сотворить то же самое с его единственным костюмом?
Чтобы тот не подумал, что его поощряют, Воронков выждал полчаса, прежде чем залезть в холодильник и выдать псу вечерний паёк. За это время себе он поджарил пару кусков злополучной щуки и, расправившись с ней, пошёл в комнату, к телевизору. Несмотря на то, что вечерняя прогулка обошлась без приключений, Сашка продолжал чувствовать себя усталым и в то же время взвинченным — когда у соседей на площадке хлопнула дверь, он, сам не ожидая от себя такой прыти, отскочил к стене и прижался к ней, словно ожидая выстрелов.
Джой, почувствовав страх хозяина, вскочил на ноги с подстилки и оскалил зубы в сторону той же двери.
— Нет, нет, не надо…— успокоил его Сашка, но сам спокойнее не стал. Хрен с ними, с фантастическими гипотезами, но задавить сегодня его пытались на самом деле! И рокер этот, козёл на чёрном скакуне, блин, тоже гнался именно за ним!
«Что от меня надо, кому? Долгов за мной не висит, за того „мерина“ я рассчитался полностью. „Гопота“ в глухом дворе скорее всего ловила абы какого лоха, а я случайно попался. Всё хорошо, всё спокойно…»
На чердаке взвыл мотор лифта, медленно и деловито наматывая трос, и с каждым оборотом Сашке становилось всё более и более нехорошо и неспокойно. И он не выдержал — присел на корточки, сунул руку под диван и, медленно проведя ею по изнанке пружинной подушки, нащупал подвешенный на резиночках новый пистолет, а потом, чуть дальше и один магазин для него: одиннадцать патронов, снаряжённых простыми свинцовыми пулями, заготовленными для окончательной пристрелки.
