Через освещенный вестибюль, мимо вахтеров и швейцаров, мимо роящихся военных и милиции мы идем, как сквозь строй. Я стараюсь не глядеть по сторонам, но чувствую, как щеки наливаются румянцем.
- Да не тушуйся ты, как гимназист! - уже у лифта говорит Анна.
Я облегченно вздыхаю и вижу наконец ее сухощавое лицо при хорошем освещении. Высокий лоб блестит от растаявшего снега. Возраст определить невозможно.
Что-то около тридцати, плюс-минус три года. Хотя выглядит молодо.
- Ты в номере один живешь? - деловито спрашивает Анна, не замечая моего пошатнувшегося настроения.
- С приятелем, журналистом. Но он сейчас в Москве... В общем, пока один.
- Слава Богу, - Анна смотрит на меня в упор.
- Сейчас приду в себя... Не сверли меня взглядом, - я опускаю голову и кажется окончательно трезвею.
Лифт останавливается, я раскланиваюсь с дежурной по этажу и судорожным движением руки открываю дверь своего номера.
- Заходи, - киваю Анне и вхожу следом. - Подожди, я сейчас.
Беру плитку шоколада в тумбочке и топаю к дежурной.
- Ох, Андрюша! И ты туда же! - качает головой добрая толстая женщина и тяжко вздыхает.
- Зульфия Тимуровна, голубушка! - я кладу ей на стол шоколадку. - Не ругайтесь!
- Только чтоб тихо! - вполголоса произносит дежурная и сгребает "взятку" в ящик.
Анна уже без своего красного пуховика, но в таком же ярко-красном свитере ручной вязки. Она сидит на постели, положив ногу на ногу, и покачивает носком сапожка. На ее черных волосах блестят капельки погибшего снега.
Я сбрасываю свою камуфляжную куртку, стряхиваю воду с фуражки и выдыхаю:
- Проскочили, слава Богу! - снимаю- китель и остаюсь в рубашке с погонами. - Утром ты была в желтом свитере, а сейчас - в красном...
- Женщина, если захочет, может кожу сменить, а ты о каких-то там тряпках.
- Кожу может сменить только змея, - вношу существенную поправку.
- Ну, разница невелика, - говорит Анна с ухмылкой.
- Ты меня пугаешь. Я нуждаюсь в алкогольном допинге.
- Не суетись! У тебя чай есть? - Анна смотрит на меня, вытянув смуглую шею.
- У меня есть все: чай, кофе, водка и даже вино "Южная ночь".
- Какой ты запасливый...
- Подношения туземного населения и залетных журналистов. Ну что, с чая начнем?
- Лучше с кофе. Растворимый, надеюсь?
- А как же, - и я кидаюсь включать электрический чайник.
- Фена у тебя, конечно, нет. Надо бы волосы просушить, - и Анна запускает руку в свою черную волнистую гриву.
- Такие волосы - надо, - говорю я протяжно, сделав ударение на слове такие.
