Надо быть проще и жить легче.
Мастер тяжко вздохнул и удрученно поплелся к выходу.
Оставшись один, Мети изучил таинственные предметы, особенно фигурку Анубиса, к которой даже прикоснуться не решился. Нефрит, из которого Шенти вырезал Анубиса, светился изнутри, словно под тонкой поверхностью камня бродила волшебная кровь. Должно быть, ритуал проведен, и статуэтка превратилась в сосуд для духа главного врага Покровителя. Несколько лет назад Мети и представить не мог, что прикоснется к древней, могущественной магии, и это навсегда изменит его жизнь, откроет дорогу к богатству и власти над миром, который прежде его недооценивал, а теперь поплатится за это.
Но пока шкатулку пора спрятать в сейф, чтобы уберечь от чужих глаз тайну Покровителя.
Сейф скрывался за фальшивой стенной панелью в комнате за кассой. Убедившись, что в торговом зале пусто и за ним никто не наблюдает, Мети поставил шкатулку в сейф, набрал код, повернул ключ, однако изъять его из замка не успел.
Сильный удар в спину сбил дельца с ног.
Он повалился ничком на пол, все еще сжимая в руках ключ. Мети хотел вскочить, ответить, и тут же получил еще один удар − более жестокий, чем первый. Тело сковал болевой спазм, а потом отнялись ноги. В ушах зашумело так, словно Мети сунул голову в водопад.
С лестницы пронзительно закричала Ифе:
− Сефу! Что ты наделал?! Остановись!
Крики любовницы показались Мети едва различимым шепотом. Сефу? Откуда здесь взялся Сефу? Ах, Сефу… Не может быть!
Почти обездвиженный Мети с трудом перекатился на бок. Старший брат с безумной сосредоточенностью поливал его из канистры бензином. Резкий запах быстро пропитал все вокруг. Как только разиня и недотепа Сефу умудрился бесшумно проникнуть в магазин? Как этот слабак сумел поднять тяжелую канистру с бензином? Похоже, именно этой канистрой он и ударил Мети. Неужели поврежден позвоночник? Где только братец взял силы? Худощавый Сефу всегда смотрелся сморчком на фоне тренированного Мети.
Ненависть вдохновила ревнивца. Ненависть утраивает силы.
Ифе кубарем скатилась с лестницы. Шелковый шарф слетел и повис на перилах. Ифе осталась в одной прозрачной сорочке, которая не скрывала ее прелестей. Ее рыжие волосы разметались, веснушки ярче проступили на пылающем от возбуждения лице.
Она накинулась на мужа, как разъяренное животное, пытаясь отобрать у него канистру. Что больше взбесило обманутого мужа: энергичное сопротивление жены, или ее нагота − здесь, в чужом доме, в доме брата? Вряд ли он сам отдавал себе отчет. Сефу взревел и отбросил жену в сторону. Ифе попятилась, не удержала равновесие и грохнулась на стойку с сувенирами. Фигурки богов со стуком посыпались на пол, отбивая и теряя по дороге руки, ноги, носы, головы.
