Дитя погоды | страница 74

Я резко пришёл в себя.

Сердце бешено колотится, а в висках стучит, будто они вот-вот взорвутся. Я весь в поту, а в ушах звенит: кровь в жилах бурлит как неистовый поток.

Надо мной нависает незнакомый потолок. Где я?.. Шум в ушах постепенно стихает, и я различаю сквозь него другие звуки. Чириканье воробьёв, грохот машин, негромкие голоса людей — шум утреннего города.

Хина...

Внезапно я всё вспоминаю и бросаю взгляд в сторону: там должна была лежать Хина.

Я подпрыгнул, обнаружив на кровати только банный халат — пустую оболочку. Сама Хина исчезла.

— Хина! Где вы, Хина!

Я пулей соскочил с кровати, заглянул в туалет, ванную, даже в шкафу проверил, но Хины нигде нет.

— Ходака, ты чего? — Наги проснулся и обеспокоенно обратился ко мне, потирая глаза.

— Хины нигде нет! Нигде!

— Что?! — вытаращился на меня Наги, а затем вдруг болезненно поморщился. — Мне только что приснилось...

— Что?

— Приснилось, как сестра молится о хорошей погоде и взлетает в воздух... А потом исчезает в небе.

Я затаил дыхание. В голове возник чёткий образ: Хина поднимается в небо от тории у заброшенного здания. А ведь мне приснилось то же самое...

Вдруг в дверь громко постучали.

— Откройте! Открывайте! — раздался низкий мужской голос.

Он был мне знаком, и, пока я отчаянно пытался его вспомнить, до слуха донёсся скрежет ключа, проворачиваемого в замочной скважине, и дверь распахнулась.

В номер прямо в верхней обуви ворвались полицейские: мужчина и женщина в форме и рослый человек в деловом костюме и с волосами, зачёсанными назад так, что это было похоже на утиный нос.

— Ты ведь Ходака Морисима?

Мужчина с «утиным носом» встал передо мной, окинул холодным взглядом и показал удостоверение полицейского.

— Наверное, ты уже знаешь, что тебя объявили в розыск. Кроме того, тебя подозревают в хранении огнестрельного оружия и взрывчатых веществ. Не мог бы ты пройти с нами в полицейский участок?

Я лишился дара речи. Бежать некуда. Рядом раздался громкий голос Наставника:

— Отпустите! А ну, отпустите меня!

— Не бойся, просто пойдём с нами. — Женщина-полицейский поймала Наставника, когда он пытался сбежать по кровати.

— Наги! — Я бросился ему на помощь, но тут резкая боль пронзила руку, и меня прижали к кровати лицом вниз.

— Не дёргайся, — осадил недовольный голос над головой.

Детектив с «утиным носом» заломил мне руку за спиной.

Из отеля нас вывели как арестантов. Меня на мгновение ослепило.

Яркий солнечный свет заливал городские улицы. Я будто смотрел на фотографию, которую передержали при экспонировании: вокруг было слишком светло, а тени казались насыщенного тёмного цвета, как дыры в земле. Наверху раскинулось ярко-голубое небо без единого облачка. Солнце безжалостно било в глаза, они слезились от боли. Цикады стрекотали как бешеные. Казалось, меня атакуют со всех сторон.