— Моя дорогая, прекрати мучить себя, да и меня заодно, — раздался насмешливый голос герцога, а Лия потянулась к бокалу с лёгким вином.
Скрывая смущение за стенками тонкого хрусталя, пыталась понять: вот, как он увидел, что на её лице отражены метания? Папенька всегда говорил, что лицо дочери для него словно раскрытая книга, но он-то ведь знает её с детства. А герцог? А если она будет думать о чем-то таком… Нет, пожалуй, вот об этом сейчас, когда за ветвистым канделябром раздался то ли смешок, то ли кашель, думать не стоило вовсе. Лучше потом, когда она будет принимать ванну, а ещё лучше, когда ляжет в постель. Одна, разумеется.
— Юлия, и сколько всего в твоей головке спрятано, — весёлый голос оторвал девушку от исключительно личных мыслей.
Она поёжилась. Нет уж, лучше думать про белку, что спрятала, как ребёнок, под подушку, или про тот ночной горшок с гербом на круглом боку, который она случайно чуть не зацепила ногой утром. Ой, что бы было! Представить стыдно.
— Милая, — веселился Дункан.
А Лия подумала, что, похоже, старику доставляет удовольствие лицезреть жену через канделябр. Оттого он уже почти в открытую смеялся, но так и не приказал сдвинуть этот предмет. А может быть, ему смешно оттого, что у жены вместо головы канделябр получился? Так у него самого… лица нет вовсе. Тело чуть снизу, а дальше он, канделябр.
— Что, ваша светлость? — прервала она свои мысли и, кажется, была этим довольна. Отчего-то сегодня с самого утра в голову лезли исключительно глупости. Явно от нервов, не иначе.
— Я приглашаю тебя после завтрака прогуляться по саду.
— С удовольствием, ваша… Дункан, — быстро исправилась она.
Похоже, мужчине на том конце понравилось подобное обращение — он довольно крякнул, поднимаясь из-за стола. Подойдя к жене, помог ей освободиться от салфетки, так некстати запутавшейся вокруг тонкого запястья. Галантно подставив руку, герцог дождался, пока Юлия уложит на неё свои изящные пальчики. И чинно повёл жену в сторону открытой веранды.
— Это восхитительно! — восторгалась Лия, наблюдая, как весёлый фонтанчик в виде мраморного змея разбрасывает брызги, искрящиеся на солнце. Радужные струи вылетали прямо из открытой пасти чешуйчатого чудовища.
Погода выдалась дивной, и в этот момент, стало казаться, что не так уж и плохо, что она вышла замуж за Эррола, а не за кого-то другого. Герцог в летах, но двигается сам. Все знают случаи, когда девиц выдавали за дряхлых богатых стариков, за которыми юные жены были вынуждены… ну не горшки, конечно, вытряхивать, но постоянно им читать, развлекать, ухаживать по мере возможностей. А пожилые мужчины лежали годами, в то время как юность дев уходила вместе со слезами…
