— Вам что-нибудь нужно, ваша светлость? — Данкин неслышной тенью отделился от колонны и в ожидании указаний герцога склонил голову.
— Нет, Вирош, ты свободен на сегодня, — отозвался лорд Эррол и быстрым шагом прошествовал в свой рабочий кабинет, расположенный на втором этаже замка.
Однако покоя там искать не стоило. Открыв шкафчик, в котором хранилась коллекция вин, способная соперничать с коллекцией самого императора, герцог выбрал тягучее красное вино Мерсьер, по цвету напоминающее человеческую кровь, налил полный бокал и, не задумываясь, выпил одним махом. Тяжёлые морщины прорезали лоб мужчины.
Рано или поздно Юлия должна будет узнать его историю, да и сам герцог всегда полагал, что доверие между супругами — основа взаимоотношений. Вот только сейчас он не был готов поделиться с женой пережитым. А тем из верных слуг, кому известна его тайна, было строжайше, под страхом смерти, запрещёно распространяться о ней при герцогине. И слуги, он знал, исполнят его приказ, потому что дело не в страхе, нет. Дункан видел неподдельное участие в глазах своих людей, а значит, все в порядке, они не предадут.
За своими раздумьями, Эррол не заметил, как покинул рабочий кабинет, спохватился уже на лестнице, ведущей на первый этаж в танцевальный зал. Он должен, нет просто обязан был вернуться к своей Лие — она так ждала танца. Герцог видел, как девушка хочет этого — в её глазах, в движении головы в такт музыке, но… пока не мог. Лорд развернулся и вновь поднялся на второй этаж. Неторопливо прошёл в сторону верхних галерей, которые находились как раз над той частью замка, где проходил бал, и посмотрел вниз.
Лучше бы он этого не делал! Незнакомое доселе чувство раскалённым прутом пронзило грудь лорда Эррола.
Юлия танцевала с холодным, надменным выскочкой графом Хартом Бероузом. Довольные красные глаза вампира сияли от удовольствия, и это заставляло сердце Эррола биться сильнее. Несмотря на своё презрение к большинству собравшихся, герцог считал графа другом… до сего момента. Она, его нежная Лия, нравилась Харту, и это было так очевидно! Ледышка предпочитал, чтобы женщины сами кружили вокруг него, а тут всё выглядело совершенно иначе. Прозвучал последний аккорд, и граф склонился перед Юлией в поклоне.
Но не успел герцог порадоваться, что танец закончился, и Лия отвернулась от вампира, как ушлый котище виконт Оноре де Катис занял его место. Все звериные повадки мужчины были видны невооружённым глазом: мурлыкнуть, обаять и поймать в свои когтистые загребущие лапы. Герцог хотел уже спуститься, чтобы разбить эту пару, но так и застыл, сражённый ошеломляющей догадкой. Он ревнует! Ревность кузнечным молотом обрушилась на него, она же заставила смотреть на всё с удивительно точным пониманием — зеленоглазый ангел ему не безразличен. Совершенно очевидно! Лорд только догадывался об этом, ночами приходя к ней и наблюдая за тихим дыханием спящей супруги, или днём, видя жену спорящей с чрезмерно заботливой Матильдой, непременно пытающейся закутать герцогиню. Внутренне мужчина посмеивался за завтраками в столовой, глядя на Юлино возмущение невозможностью вести нормальную беседу. Потому что между ними вечно громоздился нарочно поставленный канделябр. Но наблюдать, как супруга, пусть даже в танце, касается другого мужчины, было больно.
