– Как ты себе это представляешь? Что она сможет сделать?
– В душе не ебу. Что-нибудь. Что угодно. Чего уставился? Тупой пехоте не платят за то, чтобы она думала. Мне об этом сто раз говорили.
В мою голову просочилась мысль, как сделать взрыв бочонка мощнее. Я рассказал Ильмо. Одноглазый не согласился:
– Один из этих ослоебов сказал мне, что нужно проделать дыру…
– А мне Слепая Эмон, которая вообще-то изобрела эту взрывчатку, сказала нечто другое. Мы должны обложить бочонки этими мешочками с бусинами. Она нашлет проклятие, и оно шарахнет гораздо мощнее.
Слепая Эмон горела жаждой мщения. Она надеялась, что на мосту будут люди, когда все взлетит на воздух. Кто именно, ей было все равно.
Одноглазый хотел использовать горящие фитили. Я поинтересовался, откуда он собирается их достать.
– Они могут учуять дым, – заметил Ильмо.
– Если мы решим сделать так, как говорит Костоправ и его новая подружка, нам придется начинать все заново, чтобы расположить взрывчатку, как она хочет.
– Тогда тебе лучше не тратить время на бесполезное нытье.
Я показал, как Эмон хочет привязать мешочки.
– И перестань спрашивать, почему. Я просто знаю, что рванет сильнее.
Некоторое время спустя Одноглазый сказал:
– Тихо всем. У нас гости.
Ну конечно, к гадалке не ходи. Враг приближался в открытую и не торопясь. Их никто не подгонял. Их командиры все еще не управились с тем хрычом в руинах. Из разговоров стало понятно, что двое Взятых погибли окончательно и бесповоротно.
Я надеялся, что одной из них была Шепот. Слишком долгое время она была для нас занозой в заднице.
Имперцы достигли моста. В лунном свете он казался эфемерным, и вызвал восхищенные возгласы. В то же время под мостом шепотом проклинали Костоправа и его новую подружку.
Имперцы нас не искали. Их послали взять под контроль мост, в существование которого они не верили. Тем не менее, они не раз помянули награду, которая была назначена за мою голову. Некоторые мои братья наверняка стали прикидывать, как бы ее заполучить.
Мост заполонили солдаты. Госпожа отправила много людей. Мы продолжали работать внизу, тихо и медленно, и поток злобного шепота в мой адрес не прекращался. Мы бы давно уже смылись, если бы этот уебок Костоправ не настоял, что бочонки и мешочки нужно расположить по-другому. Даже Ильмо не единожды выразил свое неудовольствие. Наверное, лейтенант нас не взорвал только потому, что ему было нечем.
Мы почти закончили. Под мостом оставались только Резчик, Одноглазый и я. Умный Гоблин заранее наложил сеть мощных маскирующих заклятий, чтобы можно было скрыться в лесу незамеченными. Резчик стачивал лишнее с последнего бочонка, чтобы его можно было заложить туда, куда хотела Эмон. Одноглазый был занят только тем, что всячески демонстрировал свое недовольство. Я пытался пристроить два мешочка, не отвлекаясь на Эмон, которая меня торопила. По мосту со скрипом и лязгом неторопливо шел отряд тяжелой пехоты. Те, кто не боялся высоты, останавливались, чтобы поглазеть на великолепный в лунном свете Разлом, в котором гранитные глыбы казались сгустками серебра.
