- Мне шестнадцать было, когда на меня державу взвалили, - улыбнулся Михаил, вспоминая горячего княжича.
- Так-то ты, надёжа Государь, - опять неодобрительно хмыкнул Левшин.
И Михаила Фёдоровича это задело. То Колтовский, то этот теперь.
- Думаю, надо разрешить Петру Дмитриевичу на Урал камень сходить, - проговорил с нажимом на "думаю" Михаил и вопросительно посмотрел на дядю.
Ивану Никитичу было не до младшего Пожарского, он думал, где достать войска для усиления старшего.
- Пусть сходит, - махнул рукой боярин Романов, - только пошли ему ещё десяток стрельцов, хоть из того же полка, - кивок в сторону Левшина.
- А есть ли у тебя полковник стрельцы уже бывавшие на Урал камне? - вдруг заинтересовалась старица.
- Попытаем, матушка государыня, - поклонился Афанасий.
- Порешили, - закончил Михаил, - Сейчас позову дьяка и продиктую грамотку, чтобы послать отряд из тридцати стрельцов и двух рудознатцев к Урал камню на лодьях по рекам, как вскроются. Старшим быть Петру Дмитриевичу Пожарскому. Готовь десять опытных стрельцов Афанасий и со стрельцами теми, не мешкая, отправь и семьи всех стрельцов и тех, что уже в Нижегородской губернии и вновь отправляемых. Сроку тебе седмица. Управишься?
- Всё исполню, царь батюшка, - покачал головой, но мысленно, взаправду не решился, Афанасий, и был отпущен.
- Эх, ещё бы пару Пожарских, - под нос себе прошептал Михаил Фёдорович и улыбнулся, час назад ведь о втором только мечтал.
Событие тридцать седьмое
Площадь перед церковью была запружена народом гораздо серьёзнее, чем в прошлый раз. Значит, решил Пётр, есть и чужие, а это не желательно. Ну, с этого и начнём.
- Здравствуйте, люди православные! - обратился к собранию княжич.
Одобрительный гул и разрозненные выкрики были ему ответом. Бывший генерал про себя усмехнулся, он привык, что солдаты отвечают на приветствие иначе.
- Сдаётся мне, что сейчас народу на нашем сборе значительно больше, чем было месяц назад. А ведь мы будем секретные вещи обсуждать, не забыли ли? Давайте-ка, поближе подтолкните пришлых, посмотрим, кто такие.
Не прошло и минуты как в первых рядах оказались пару десятков неизвестных.
Они перепихивались и перешёптывались, пока Пожарский их внимательно рассматривал. Наконец, от одной из групп, человек в десять вышел вперёд степенный старец.
- Мы гончары с Балахны и Нижнего, - он обвёл рукой группу поклонившихся мастеровых. Все мы вольные. Знаем, про твой запрет приводить в этот Юрьев день ищущих лучшей доли християн. Но у нас хозяев нет. Мы сами по себе. Хотим, вот всем миром к тебе, князь батюшка в Вершилово перебраться. Про условие, что ты с Дуняшей Фоминой заключил мы в курсе и согласны на них. Все они справедливые. Мы не лодыри и тебе за нас, господин, краснеть не придётся, - гончар низко поклонился. Вся остальная группа последовала его примеру.
