- Очень просто. Вы для Пурецкой волости сделали много полезного и ещё сделаете, а эти господа даже не известно приедут ли, - ответил Пётр Дмитриевич.
Действительно книгопечатник закончил обе азбуки. Он выдал княжичу по сто экземпляров каждой книги и признался, что оставил себе по десять экземпляров.
- В школе дети со временем порвут и испачкают эти книги, а эти шедевры должны сохраниться в веках, - пояснил свои действия книгопечатник.
Он действительно так считал. Книги были напечатаны на такой гладкой и белой бумаге, что эту бумагу было страшно брать в работу. Вдруг случайно испачкается. А картинки к каждой букве, которые были вручную нарисованы иконописцами на всех двухстах экземплярах. Узнав о припрятанных экземплярах, княжич приказал разрисовать и их. Эти картинки так упрощали понимание, что самый тёмный и отсталый крестьянин выучил бы азбуку за седмицу.
Азбука, которая была написана на усовершенствованном Пожарским алфавите, поражала своей продуманностью. Петер осознал, что Кирилл и Мефодий действительно всё усложнили и запутали. Как легко будет учиться писать и читать по этой "пожарской азбуке".
Вчера вместе с письмами княжич принёс десяток мелко исписанных листов своей чудесной бумаги. Петер прочитал первую страницу и ахнул. Там были стихи. Они были написаны в разных манерах и на разные темы от любви до войны, но их объединяло одно, каждое стихотворение было шедевром.
- Нужно будет издать это таким же тиражом, чтобы было что читать, когда дети выучатся этому.
- Пётр Дмитриевич, а правда ли то, что вы написали Рубенсу про мелких животных? - не выдержав, спросил Шваб.
- Конечно, правда.
- Можно ли и мне с семьёй перебраться на постоянное жительство в Вершилово, - Петер наслышан был про чудные вещи там происходящие.
- Обязательно, Петер, только нужно будет сначала построить там большую книгопечатную фабрику с механическими станками и лабораторией по приготовлению красок. Это у меня запланировано на лето. Вот осенью и переедете.
Событие пятидесятое
Пётр Пожарский поехал отдать жене одноухого Фомы Андронова Лизавете серьги. Нужно хоть этим компенсировать женщине все беды, что от мужа хапнула.
Во дворе у Фомы была зеркальная чистота, в коровнике и конюшне не хуже. Хозяева видно были в доме и княжича не видели. Поднимаясь на крыльцо, Пётр увидел, что ручка у двери резная, а прямо на двери вырезана ветка с сидящей на ней птицей. Не плохо. Кто же это мастерит?
