Пару вечеров Кира посвятила детальному изучению писем Марка, заставивших ее превратиться в параноика. Теперь с такой же старательностью она стала выискивать ошибки там. Однако эта старательность лишь окончательно подтвердила: Давид был одним из самых беспринципных людей, которые ей когда-либо встречались. Она ходила по комнате взад-вперед и беспомощно возмущалась: «Ну ладно, будь злодеем. Но оставайся тогда им до конца! Или прикрывайся нормальностью. А добивать и так подорванную планету, строить из себя борца за экологию… Зачем?!»
В середине августа Кира зашла в кабинет для собраний раньше остальных. Обойдя вокруг большой стол, остановилась у окна, поглазела на микрожизнь, суетившуюся на улице, и села на свое привычное место. Ей вновь захотелось уехать, взять отгул или отпуск, поэтому после собрания она намеревалась поговорить с боссом.
Вошел Давид. Обычно он всегда был первым, поэтому слегка удивился, увидев Киру. К тому моменту она уже не так остро переживала известную только ей одной правду. Спокойно жила с ней, как в любой другой неприятной ситуации, с которой ничего не поделаешь.
Поздоровавшись, Кира решительно сказала:
– У меня к вам небольшая просьба, мистер Гринберг. Можно будет с вами поговорить после собрания?
– Надо же! У меня тоже есть просьба. И тоже небольшая. Правда, я могу ее озвучить прямо сейчас, – и, не дождавшись ответа, добавил: – Поужинаем?
– Я… я… – Кира запнулась. – Наверное, я не смогу. – Произнося эти слова, она словно наблюдала за собой со стороны. Время растянулось, каждый слог звучал целую вечность, а ей хотелось остановиться и крикнуть: «нет, не то, не то…» Но и соглашаться тоже не хотелось.
– Жаль, – Давид отвел глаза. Он явно не ожидал отказа, тем более, столь незамедлительного. – Очень жаль. Кира, я никогда не предлагаю дважды. Но, если передумаешь, буду очень рад.
В этот момент в переговорную вошли Стивен, который молчаливо присутствовал на всех собраниях и переговорах, хотя никакого отношения к компании не имел, и Подсолнух, всегда очень дружелюбно настроенный к Кире и, вероятнее всего, влюбленный в нее, но издалека. Остальные заходили практически один за другим, словно ожидая до этого за дверью.
Совещались долго и нудно. Ни один вопрос напрямую не касался Кириной компетенции, поэтому она позволила себе не слушать. Постепенно Кира впала в прострацию, звуки обтекали ее, как горная река обтекает камни, окружащее обволокло туманом, оставив в фокусе лишь босса. Давид сидел во главе стола, уставившись в документы. Ореол успеха никогда не покидал его. Казалось, он наслаждается и этим кабинетом, где он – хозяин, и восхищением людей вокруг, и своим костюмом, сидящим на нем даже слишком хорошо. Его сила была в том, что он никогда не воспринимал это как должное. Давиду было чуть-чуть за сорок, он воплощал собой мечту любого мужчины о карьере и власти и любой женщины о таком мужчине рядом с собой.
