— Ах, Юппи, Юппи! — вздохнула Хохора.— Маленький ум не знает сомнений и обо всем судит решительно и поспеш- ноі/Еще сто лет назад наше племя было так велико, что, когда мы шли к водопою, река казалась меньше нашего стада. Ты говоришь — бивни... Лучше бы их не было! Слоновая кость — так называли их охотники. И убивали нас. Ни мяса, ни шкуры — ничего они не брали, кроме этих бивней... Убивали слонов, у которых бивни огромные, и слоних и слонят, у которых совсем маленькие бивни. Я помню отца. Он ушел от охотников, но унес в себе летающий зуб. Зуб грыз и грыз его изнутри. Сначала отец еще ложился отдыхать. Потом отдыхал уже стоя — он знал, что, если ляжет, у него не будет СИЛ ПОДНЯТЬСЯж Когда он лег, чтобы умереть, мать увела нас из этих мест. Она была очень осторожна, как я теперь. Она всегда шла впереди, проверяя все подозрительное. Но это-то как раз ее и подвело. Одна ветка показалась ей странной — она попробовала ее хоботом, и вдруг хобот обвила тугая, прочная петля. Мать слышала голоса людей, люди были все ближе. Она ушла, оторвав хобот, оставив его в петле... Знаешь ли ты, что такое хобот для слона? Это больше чем рука для человека. Хоботом едят, пьют, защищаются, купаются, разговаривают, дышат. Правда, дышать можно и без хобота, но вот кормиться... Не» которое время мать, для того чтобы есть, опускалась на колени. Но начиналось сухое время года. Трава почти выгорела, а до веток ей было не дотянуться. Мы помогали ей. Ко слоны большие — им нужно много еды. И мать умерла... Мы идем в заповедник, чтобы дети наших детей жили снова большой счастливой семьей.
Так шли они, иногда молча, иногда разговаривая. Хотя разговоры их о прошлом часто бывали печальные, но тем радостнее мечтали они о заповеднике.
Как-то, еще не проснувшись, Юппн услышал знакомый голос.
— Хоррош! Хоррош! — кричала, сидя на ветке напротив него, Карамба.— Я обыскала все леса вокрруг, а он — как пррова ли лея!
— Карамба,— сказал Юппи,— меня хотели убить. Как ты думаешь, за что?
— За твой крраенвый хвост, рразумеется!
— Но ведь это мой хвост! — возмутился Юппи.
— Пока ты живой — твой! Вот почему тебя и хотели убить, дуррачок!
— Но зачем, зачем им мой хвост?
— Ты так долго обходился без меня, что совсем поглупел,— сказала важно Карамба.— Скажи, видел ли ты хоть у одного человека хвост? Пусть не такой кррасивый, как у тебя или у меня...— при этом Карамба шевельнула своим длинным хвостом,— а хотя бы самый обыкновенный, захудалый? У людей не только нет хвостов, но они, видимо, даже не сооб- рражают,
