— А что я? — Спросила я, потянувшись тоже за крылышками и соусом барбекю.
— Тебя кто-нибудь ждет в Нью-Йорке?
— О, — сказала я, прикусив губу. — Нет. У меня никого нет.
— Неужели? Никаких бывших?
Я пожала плечами.
— Я имею в виду, что встречалась с парнями, но ничего серьезного.
Сэм посмотрел на меня так, словно хотел, чтобы я продолжила. Он ел крылышко и терпеливо ждал, что я еще добавлю. Что было... черт. Ладно, мне придется сказать больше. Но что я могла сказать, чтобы не выдать себя?
— Мои родители в некотором роде любят все контролировать, — сказала я ему ровным голосом. — Странно контролировать некоторые вещи... например, мою карьеру. А также, почему-то, очень легкомысленно относятся при этом к большинству других вещей. Им все равно, с кем я встречаюсь и чем занимаюсь, пока иду правильным путем.
— С одной стороны, похоже, что они предоставляют тебе полную свободу, с другой стороны, вроде бы загоняют тебя в определенные рамки.
— Вот именно, — сказала я, радуясь, что смогла ему донести свою мысль, не раскрывая всего. Я еще не была к этому готова. — Так вот, в старших классах и в университете я совершала много... э-э... бунтарских поступков, пытаясь выйти за границы, которых никогда не было.
— А-а, — сказал он, словно сообразив. — Значит, никаких бойфрендов, зато много... свиданий.
— Ага. Единственные люди, которые были у меня в жизни — это моя команда.
Он вопросительно поднял бровь.
— Я росла вместе с четырьмя лучшими друзьями — Пенн, Кэтрин, Льюис и Роу. У нас непростая история, но мы всегда были рядом друг с другом.
— Звучит неплохо, — произнес он. — А для меня лучшим другом был всегда мой брат Джейк.
— Я единственный ребенок. Итак, моя настоящая семья — это моя команда.
Я посмотрела на свою тарелку. Мне совсем не хотелось говорить ему, что в детстве я много дурачилась. Если уж переходить эту границу, то переходить ее нужно было во всем, включая и моих друзей. Что в какой-то момент я переспала с Пенном, Льюисом и Роу. Что я была не той, за кого меня принимал Сэм. Хорошая девочка, которая сидела перед ним, была иллюзией. Я всегда была чем-то... вернее кем-то другой. Мне нравилось, что он разглядел во мне личные качества. Обычная среднестатистическая девушка, в которую он влюбился.
— По крайней мере, у тебя есть друзья, — сказал он.
Я кивнула.
— Это, наверное, впервые, когда я серьезно отношусь к кому-то.
Когда я снова посмотрела на него, он широко улыбался.
— Правда? Мне нравится быть в этом смысле первым.
