Шихуа о том, как Трипитака великой Тан добыл священные книги | страница 73
Включение в повествование обезьяны, способной благодаря волшебной силе творить всевозможные чудеса и сосредоточившей в себе максимум действия, явилось, по нашему мнению, той причиной, которая вывела сюжет путешествия за узкие чисто буддийские рамки и способствовала его широкой известности. Став темой простонародной письменной литературы, этот сюжет приобрел популярность и как развлекательное чтение[273]. У нас нет данных, непосредственно касающихся в этом плане шихуа, но свидетельство такого рода, правда, более позднее по времени и относящееся к другой версии сюжета, благодаря счастливой случайности все-таки сохранилось.
В Корее сохранилось сочинение Пак тхонса онхе - «"Пак тхонса" с пояснениями на родном языке». Этот текст - позднейшая версия (XVI в.) более раннего, относящегося, видимо к XIV в., - представляет собою популярный разговорник китайского языка, построенный в виде диалогов торговцев, едущих в Китай в направлении Пекина[274]. Два диалога этого разговорника касаются путешествия танского Трипитаки[275], но один из них нам представляется особенно интересным, так как посвящен покупке книг, среди которых называется Тан Саньцзан си ю цзи - «Записки о путешествии на Запад танского Трипитаки». Этот диалог[276] весьма любопытен, так как в нем не только представлен отрывок из какой-то, распространенной в то время литературной версии путешествия Трипитаки, но он в некоторой степени отображает картину того, что интересовало читателей определенной социальной прослойки и что за книги они покупали. В числе книг, представляющих интерес как чтение в пути, как развлекательное чтение - средство от скуки - и упоминается названное выше сочинение, по мнению Г. Дадбриджа, «очевидно, известное в Корее в конце XIV в. и утвердившееся и популярное, что естественно предположить, по крайней мере в северных районах танской империи»[277]. Привлекает здесь также внимание упоминание обезьяны (Сунь синчжэ - «Сунь-странник», с одной стороны, уже с фамилией Сунь, с другой - с прозванием, данным ей впервые в шихуа) вместе с именем Трипитаки. Эти два персонажа, начиная с шихуа, стали неразрывны, и на долю обезьяны, как в шихуа, так и позднее, во всех произведениях, разрабатывавших сюжет путешествия Трипитаки, всегда приходился максимум действия (перевоплощений, схваток, сражений, состязаний в магической силе, хитрости, уме находчивости и т. п.)