, который поныне произрастает на этой земле». Таким образом весь этот большой, подробный и во многом любопытный рассказ на хорошо известный и популярный в литературе сюжет кражи персиков из садов Си-ванму
[180] оказывается в
шихуа очередной легендой, на этот раз излагающей историю происхождения «жэньшэня»
[181], произрастание которого в Китае автор снова (ср. гл. 9, гл. 10) связал с именем и путешествием Трипитаки.
Ряд исследователей обращали внимание на неоднократные приказания Трипитаки обезьяне украсть персики. Ху Ши первым отметил это, назвав поведение монаха «не слишком порядочным»[182]. Лу Синь попытался объяснить такое поведение происхождением автора шихуа - горожанина, человека простого, не слишком щепетильного и снисходительного к человеческим слабостям (в отличие от автора романа - ученого, который не мог себе позволить изобразить героя иначе, чем человеком строгих правил)[183]. Ота Тацуо стал трактовать Трипитаку как монаха-обжору[184]. Представляется, что текст данной главы, как и всего сочинения, не дает достаточно оснований для такого понимания поведения Трипитаки. Автор шихуа очень точно и логично строит повествование, каждый штрих играет в нем определенную роль[185], и каждый поступок персонажа или сообщенный факт имеют несомненно свой внутренний смысл и подчас не только в пределах какой-то одной главы, ряд деталей «играют» в масштабе всего повествования - будто мимоходом сообщенные, например, в самом начале повествования. Поэтому, истолковывая что-то, необходимо иметь в виду контекст всего сочинения.
Повествование в одиннадцатой главе посвящено собственно обезьяне - она ее главный герой. И если две предыдущие главы быти, по нашему мнению, искусом и испытанием Трипитаки, то эта глава - искус и испытание обезьяны, а монах здесь выполняет роль искусителя. Ведь в результате он, так настоятельно посылавший обезьяну украсть хоть один персик, отказывается есть персик и уходит. А обезьяна, памятуя о заточении и наказании железной палицей за свой прошлый поступок («мои бока до сих пор (двадцать семь тысяч лет!) болят»), ни за что не соглашается идти снова красть персики. Недаром они падают с дерева сами (воздаяние за твердость?) и обезьяна только тогда достает их по настоянию Трипитаки с помощью дара Небесного владыки (посоха с золотыми кольцами). Отказ Трипитаки есть персик, выловленный из озера уже в облике ребенка, приводит к тому, что обезьяна все-таки не удерживается и съедает его, превратив предварительно в жужуб
