Они стали каждый день выходить из города Манф, останавливаться в тени гончарной печи и обсуждать то, что им следовало [решить]. А затем они возвращались [в город]. Владелец гончарной печи наблюдал за ними. Однажды он подошел к ним и спросил, в чем состоит их дело. Они ему рассказали, и он ответил: «Я знаю то, что вам нужно. Только у меня гончарная печь, а ее нельзя оставлять без присмотра. Пусть один из вас сядет вместо меня и работает у нее, а вы дайте мне коня /30/ вроде ваших и оденьте меня в платье, подобное вашим». Они сделали так. А в городе у одного из царей был сын, обстоятельства которого ухудшились. Гончар пришел к нему и спросил, заботит ли того царство его отца и стремится ли он к нему. Тот ответил: «Невозможно вывести его — подразумевая царя Баулу — из города Манф». Гончар обещал: «Я выведу его для тебя». И тот собрал ему [необходимые] вещи. Затем гончар пошел, пока не вошел к Бауле, и сообщил ему, что знает о том, что тот спрашивал. Баула сказал ему: «Расскажи мне, сколько звезд на небе?» Гончар достал мешок песка, который был с ним, и высыпал перед Баулой со словами: «[Их число] подобно числу этого». Баула возразил: «А как ты узнал, [так ли это]?» Гончар ответил: «Прикажи кому-нибудь пересчитать!» Баула спросил: «Каков размер того, что заслуживает солнце от людей каждый день?» Гончар ответил: «Один кират, потому что работник весь день до ночи трудится и берет в уплату столько». Баула продолжил: «А что делает Аллах преславный и превеликий каждый день?» Гончар ответил: «Это я хочу [сказать] завтра». [Назавтра] гончар вышел вместе с Баулой [из города] и привел его к одному из вазиров, которого посадил вместо себя. [Тут] гончар сказал Бауле: «Аллах преславный и превеликий каждый день принижает одних, возвышает других и посылает смерть третьим. [Из таких его действий] то, что один из твоих вазиров сидит, работая у гончарной печи, а я, гончар, на коне из царских коней, и на мне одежда из их одежд или подобная этому». Он сказал [еще], что такой-то, сын такого-то, закрыл от Баулы город Манф. Баула поспешно вернулся, но [ворота] города Манф были заперты. Вместе с юношей (сыном царя) они напали на Баулу и свергли его. Так на него навели порчу. И он стал сидеть у ворот города Манф, [что-то] нашептывая и бессвязно бормоча. И об этом у коптов есть присловье. Когда кому-нибудь из них говорят то, что он не может понять, он отвечает: «Поговори-ка с Баулой!», подразумевая этого царя и его нашептывание. А Аллах знает лучше.
