и неразумные люди, полагающие, что ты что-либо смыслишь. Если же ты не уйдешь без всякого насилия в течение трех дней из моей страны, то этим вот мечом я отсеку твою голову и положу ее устами на твой зад. Не занимает меня, что при дворе происходит, и пока меч висит на боку Бржетислава, из груди императора будет течь кровь, а не молоко». Когда эти слова были переданы князю Эккарду, он хотя и не легко это перенес, тем не менее неохотно, подобно волку, который потерял добычу и преследуемый собаками, с поджатым хвостом, бежит в лес, с большим позором отступил в Саксонию. Князю Бржетиславу донесли, что правитель Орик
[339], стоявший во главе города Билина, подкупленный деньгами саксов, не оказал им сопротивления при охране укрепленного града и расположил дозоры там, где леса были проходимы. Князь [перед тем] поставил Орика во главе всего войска, пришедшего из Моравии, а также над тремя отрядами, которые были посланы на помощь ему из Венгрии. Разгневанный князь приказал тотчас сбросить Орика в пучину реки, выколов ему глаза, отрезав руки и ноги. Это произошло в лето от рождества Христова 1041.
В лето от рождества Христова 1042. Император Генрих, всегда блестящий победитель, решив отомстить за гибель своих знаменитых [воинов], вступил по трем дорогам в страну чехов и разорил ее почти всю. Многие города, которые чехи оставили, будучи не в силах защищать их, он предал огню и, подойдя к городу Праге, расположил свои отряды напротив него, на холме Шибеницы[340]. Мне неизвестно ничего из того, что там произошло и что было бы достойно упоминания, но стоит, пожалуй, рассказать, что
В стан императора ночью из города тайно бежал
епископ Север; как я полагаю, [он сделал это] из боязни, что будет лишен епископского стола за неповиновение своему господину. Видя это, Бржетислав,
Что делать не знает, а горе ему переполнило душу.
И он стал раскаиваться в том, что повел войну против императора и отверг предложение Эккарда, и счел за лучшее вести войну просьбами и с помощью их одолеть того, кого в свое время не одолел в битве. [Бржетислав] попытался отвести от себя страшный гнев императора такими словами:
«Ты войны ведешь, император, что славы тебе не добудут.
Ведь наша земля в твоем владении, мы твои и хотим быть твоими. Ведь известно: кто жестоко обращается со своими подданными, тот страшнее, чем жестокий враг. Если ты хочешь испытать силу своего войска, то мы не представляем для тебя никакой ценности. И зачем тебе испытывать свою мощь против как бы ветви, сорванной ветром. Ведь когда ветру уже ничто не мешает, он утихает. И ты уже стал тем, кем хотел быть,-победителем.
