Чешская хроника | страница 42
33
И случилось, что когда приблизились последние дни вышеупомянутого князя Болеслава и ему предстояло сменить земную жизнь на вечную, он призвал своего сына, остававшегося в живых и носившего такое же, как и он, имя. В присутствии супруги Геммы и большого числа знатных людей Болеслав, насколько это позволяли ему силы, обратился к своему дорогому сыну с такими словами, прерываемыми рыданиями: «Если бы мать могла наделить своего ребенка мудростью так же, как она кормит его своим молоком, над всем живым была бы власть людского рода и не царила бы природа. Однако господь предоставил некоторые свои дары таким людям, как Ной, Исаак, Товий и Матфей, благословил только тех, кого они благословили, и наделил упорством тех, кого они предопределили к хорошей жизни. Так и сейчас, сын мой: если бы не милость святого духа, то мало пользы было бы от мних хвастливых слов. Ибо говорит господь: «Я сделал себя князем, но ты не возгордись, а будь как один из них». Это значит: если ты считаешь, что ты превосходишь других, то помни, что ты так же смертей, не кичись славой своего положения, благодаря которому ты стоишь выше других в земной жизни, но помышляй о том, что ты возьмешь с собой в могилу; запечатлей в своем сердце этот завет бога и не пренебрегай этим напутствием своего отца. Посещай часто церкви, почитай господа, уважай его служителей, не живи только своим умом, а больше совещайся с людьми, если они могут судить о тех же делах. Стремись быть угодным многим, однако смотри, кому. Все делай с друзьями, но прежде всего для них. Суди справедливо, но не без милосердия. Не презирай вдовы и странника, стоящих у твоей двери.
Ибо государство, пусть очень сильное, быстро может превратиться в ничто вследствие порчи монеты. Есть же что - то в том, сын мой, что Карл[250], самый мудрый и могущественный король, с которым мы, люди очень скромные, не можем идти в сравнение, что он, решив возвести после себя на престол своего сына Пипина[251], взял с него страшную присягу: не портить вес и достоинство монеты, не допускать обмана в ней. И действительно, никакое бедствие, ни чума, ни повальная смертность, ни опустошение страны вследствие грабежей и пожаров, совершенных неприятелем, не наносят божьему люду больше вреда, чем частая смена и коварная порча монеты. Какое бедствие, какие дьявольские козни столь беспощадно могут повергнуть в нищету и истощить и погубить христианский люд, что еще может нанести такой вред, как порча князем монеты. Вслед за ослаблением правосудия и усилением несправедливости силу берут не князья, а преступники, не правители божьего люда, а вымогатели лихие, люди самые алчные и злые, не боящиеся всемогущего бога: трижды и четырежды в год меняя монету, они сами, на погибель божьего люда, оказываются в сетях дьявола.