Эбби открывала и закрывала нижнюю челюсть, одновременно выкручивая и вытаскивая куски его толстой кишки, бросая их на пол. Весь фургон уже пропах мочой, дерьмом и ее гниющей маткой, которую он вырвал чуть раньше. Боль все еще была сильной, но адреналин не давал ей остановиться.
- Што ты дефаешь, шумашшедфая шука! Пошему ты не идефь за помофью нам?
Эбби направила “чистильщик” на Эрин.
- Я же сказала тебе заткнуться нахуй! Ты хочешь, чтобы я выпотрошила твою драгоценную золотую пиздёнку этой штукой? Закрой свое ебло! - cказала Эбби и вернулась к работе.
Пока она продолжала кромсать, его кишечник освободился, и дерьмо горячей, жидкой струёй брызнуло из его задницы. Эбби не успела сориентироваться, чтобы отскочить в сторону.
- Господи, что же ты за педераст-то такой! Взрослый мужик и обосрался. Фу, мерзость, - сказала Эбби, вытирая дерьмо с лица тыльной стороной ладони.
- Иди нахуй! Клянусь Богом, - oн глубоко вздохнул и снова заговорил, уже более спокойно. - Смотри. Если ты отпустишь меня прямо сейчас. Я тебя прощу. Мы можем забыть обо всем этом. Я могу вытащить нас отсюда и отвезти тебя в больницу. Все будет хорошо. Я обещаю, - oн даже заставил себя улыбнуться.
При одном звуке его голоса Эбби захотелось запихнуть “чистильщик” ему в глотку. Она никогда не видела кого-то настолько душевно больного.
- У меня есть идея получше, - сказала Эбби. - Как насчет того, чтобы я продолжила мучить тебя, пока ты не начнешь сосать палец и называть меня мамочкой? Мне нравится, как это звучит.
- Ах ты чертова дырка! Я вырежу тебе глаза и засуну их в твою развороченную пиздятину! Я убью тебя нахер! Ты никогда...- он кричал до тех пор, пока она не ударила его по губам молотком так сильно, как только могла.
Зубы затрещали и защелкали, давясь, он выплюнул выбитые зубы. Теперь из его рта текла кровь.
- Аш шы, шмядь! - теперь он кричал шепеляво.
- Чего, блядь? Я не понимаю тебя. У тебя что-то с речью. Возможно, ты захочешь пошепелявить с кем-нибудь об этом, - усмехнулась Эбби и посмотрела на Эрин.
- ДА ПОФЛА ФТЫ! Пофла фты нафуй, фука!
Она схватила его за нос “чистильщиком”, крутила и тянула его, отрывая куски его носа, пока на его месте не осталась рваная дыра в середине его лица. Кровь и сопли пузырились в открытой ране, а слезы теперь текли по его лицу. Она решила, что это просто слезятся его глаза, но все равно ей было хорошо внутри.
- Ой, не плачь, Родни. Мы же только начали!
Через час Эбби вытащила хороший кусок кишечника Родни из его задницы. Однако он все еще сопротивлялся и боролся. Она была поражена его решимостью. Во время мучений она выпила еще одну бутылку воды и съела протеиновый батончик, который лежал в холодильнике. Потом напомнила о себе Эрин, которая все время плакала и скулила. Закончив экзекуцию Родни, она повернулась к Эрин.
