— Спасибо, дед, — обнимаю его, стуча по спине. — Спасибо.
— Надеюсь, пригласите на свадьбу, — пытается улыбнуться, сдерживая слёзы. — Хочу на старости лет выпить с медведями.
— Приглашу, — растягиваюсь в улыбке. — Конечно приглашу. Готовь смокинг.
Спустя девять часов сижу в салоне самолёта и с нетерпением жду взлёта. Я лечу, Марина! Лечу к тебе, жизнь моя!
Марина
Что-то явно происходит в доме. Не знаю что, но это меня беспокоит. Максим задумчивый ходит по дому, останавливая на мне рассеянный взгляд, как будто что-то хочет сказать. Мама притихла и не устраивает больше истерик. Все что-то ждут, а я не могу понять что. Сегодня на утро назначено УЗИ, но Макс просит перенести его на вечер. От напряжения искрит воздух, раздражая слизистую носа и горла. Завтрак и обед проходят в тишине, только скрип вилок по тарелкам нарушает молчаливую гармонию. Алька с Лёшей не вылезают из бассейна, опасаясь появляться в местах общего скопления. Пытаюсь поговорить с мамой, но она, прикрываясь больной головой, уходит в спальню, забирая Дину. Максим сразу испаряется в кабинете, сославшись на важный звонок. А я ощущаю себя полной дурой, танцующей на пороховой бочке с зажжённым фитилём, которая вот, вот взорвётся.
Оставив мелких с бабой Верой и Алькой, едем к перенесённому времени в клинику. Молчание уже задолбало, а игнорирование моей персоны просто бесит. Обиженно отворачиваюсь к окну и пытаюсь рассматривать загородный пейзаж, перетекающий в городские высотки.
— Мам. Что происходит, — хватаю её за руку, подходя к кабинету.
— Нервы Марин. Нервы, — подталкивает меня к двери. — Ты иди, солнышко. Я сейчас присоединюсь.
В кабинете ложусь на кушетку, спуская брюки и задирая майку. Холодный гель покрывает живот, вызывая табун мурашек. Прохладный ветерок из приоткрытой двери проходит по голому животу. Скорее всего вернулась мама и я не отрываясь смотрю на монитор, в котором различаю маленькую фасолинку с пульсирующей серединкой. Врач что-то говорит, но я его не слышу. Я вся там, в моём малыше, пытаюсь рассмотреть хоть что-то, напоминающее ребёнка. Но срок слишком маленький и на экране всего лишь пульсирующее пятнышко. Мама садиться рядом на стул, берёт меня за руку, и я понимаю, что это не мама. Медленно перевожу взгляд с монитора на сидящего рядом и сердце останавливается, делает кульбит и с грохотом проваливается в живот.
— Джейк, — шепчу, не веря своим глазам. Закрываю их, зажмурившись сильно, сильно, трясу головой, чтобы проснуться, боюсь открыть и обнаружить пустой стул.
