— Ну, и где твой хозяин? — вслух поинтересовалась я, не особо надеясь, впрочем, что он отзовётся откуда-нибудь по соседству. Или, например, из окон первого этажа, где поголовно царила темнота.
Зверёк опять захныкал, дёрнувшись пару раз на месте, но как-то очень уж неуверенно, прижимая обе лапы куда-то под подбородок. Так, не поняла…
Переместив телефон чуть вправо, а затем влево, я убедилась, что отблеск вовсе не померещился. Да, ошейника не было. Зато шею животного опутывала проволока, вроде колючей, с торчащими в разные стороны «усиками». Вот уроды! Это додуматься нужно, разбрасывать подобные вещи. Или специально положили? Тоже вариант, в детдоме было полно извращенцев, получающих удовольствие от чужих страданий. Но от человека можно было и огрести, причём неслабо, а вот за бродячую, или даже уведённую у жителей соседских домов, собаку, мало кто заступался.
Ну, и что с ней теперь делать? В моей сумке был мультитул с кусачками, в рюкзаке блонди отсутствовали даже маникюрные ножнички. По-хорошему, можно разворачиваться и уходить, благо жалость, среди скудного ассортимента предоставленных мне чувств, тоже не значилась. Но лиса — зверёк явно недешёвый, а значит, от хозяина вполне можно потребовать неплохое вознаграждение, так ведь?
— Так, зубы не распускаем, — подбодрив себя этой мыслью, вновь обратилась я к рыжей, пытаясь умостить мобильник так, чтобы свет падал в нужном направлении. И опускаясь на колени, мысленно прибавила к сумме награды счёт за стирку светлых джинсов.
Лиса вела себя прилично, будто чувствовала, что я собираюсь помочь, а не мучить её. А может и правда чувствовала, кто их знает, этих животных. Вот только план «сейчас быстренько всё сделаю» оказался провальным. Лапы были не просто поджаты — зверёныш, пытаясь освободиться самостоятельно, запустил их под проволоку, лишь ухудшив ситуацию. И теперь при любой попытке ослабить ловушку, острые «усики» ещё сильнее впивались в плоть.
— Ну, ты, блин, гений, — высказалась я снова вслух, покусав твёрдый и, наверняка, не особо чистый ноготь на большом пальце.
Лиса подняла прежде слегка опущенную морду, глядя прямо в глаза, и вызывая странные эмоции. Что мне с чужого питомца, верно? Ну, останусь без финансовой благодарности, подумаешь. Только незримо натянувшаяся между нашими взглядами ниточка не давала оставить всё как есть и спокойно идти на поиски квартиры хозяйки тела.
Хорошо. Я помассировала переносицу. Ничего, что можно приспособить в качестве нужных инструментов, у меня нет. Седьмая квартира — это максимум первый-второй этаж. Рыжая тушка не выглядит такой уж тяжёлой, надорваться не должна. Правда существует риск, что она начнёт дергаться и тогда точно себя придушит, но если оставить всё, как есть, этот риск всё равно больше. Эх, добрая ты всё-таки баба, Надька.
