Ничего не произошло.
Я огляделась, считая тела. Один лежал у входа в кухню. Второй мужчина все еще свернулся клубочком на полу, где он приземлился, когда он пытался напасть на меня своим ножом. Третий мужчина - где он был?
Я наконец увидел его. В дальнем конце комнаты, почти скрытое занавесками окон в пол, его тело неподвижно лежало на автомате Калишникова. У него было только время, чтобы выстрелить в меня, прежде чем газ попал в него.
Я прикончил их всех.
Или я?
Я осторожно двинулся в сторону коридора, ведущего в спальни. В гостиной все еще может быть один, которого я не вижу. Или один из них может спрятаться. У меня не было времени их проверить.
Я повернулся и побежал по коридору. Я быстро проверил две спальни, в которых, как я знал, не держали заключенного. Я хотел знать, был ли там кто-нибудь из террористов.
Оба они были пусты. Так были соединительные ванны.
Я проверил гостевой санузел. Пусто.
Теперь я вернулся к двери комнаты, в которой держали президента.
Я не решился повернуть ручку. Я вспомнил, какой приказ охранникам был: «Если он пойдет за ним, убейте человека!»
Я тихонько опустился на пол на колени, пытаясь увидеть, достаточно ли места между нижней частью двери и подоконником, чтобы я мог вставить кончик насадки. Если бы я мог это сделать, я мог бы обрызгать комнату газом и нокаутировать охранников, прежде чем они узнают, что происходит. Газ не был смертельным. Все, что для этого нужно, - это оставить их без сознания на двадцать четыре-тридцать шесть часов.
Значит, это не повредит и президенту.
Места практически не было. Нижний край двери фактически придавил высокий ворс коврового покрытия от стены до стены. Я опустился на оба колена и прижал голову к полу, пытаясь засунуть четвертьдюймовый наконечник распылителя под дверь.
Медная трубка осторожно царапала нижнюю часть двери. Это был самый слабый из звуков, но я остановился и подождал, мое дыхание стало поверхностным, медленными вдохами из-за накопившегося во мне напряжения. Каждый нерв был на пределе.
Ничего не произошло.
В очередной раз стал проталкивать латунную насадку под дверь, пытаясь попасть в комнату.
А потом внезапно дверь распахнулась и распахнулась одним быстрым движением.
Я едва успел увидеть опускающуюся руку. В руке был пистолет, а над ним парило обезумевшее лицо.
Как будто в сверхмедленном движении, все, что произошло со мной за эту долю секунды, казалось, происходило в вечности. Каждое движение было похоже на длинное плавное балетное движение, исполняемое под водой.
