Я подошел к двери и позвонил. Они заставили меня подождать минуту, прежде чем открыть его, сделав вид, что кто-то должен был прийти
из другой комнаты, чтобы ответить на звонок. Все время я знал, что меня тщательно изучают.
Дверь приоткрылась на несколько дюймов, насколько хватало медной цепи.
"Это кто?"
«Истребитель», - хрипло сказал я.
"Одну минуту, пожалуйста."
Дверь захлопнулась. Я услышал приглушенные голоса, а затем дверь приоткрылась.
Передо мной стоял смуглый молодой человек лет двадцати с небольшим. Он был одет в свободную белую рубашку и темно-серые брюки, которые ему не подходили. Его черные усы исчезли в трехдневном росте густой черной щетины.
«Мы не вызывали истребителя», - сказал он с сильным акцентом. Его глаза подозрительно изучили мои.
Я пожал плечами. «Все, что я знаю, это то, что ты в моем списке на утро. Может, кто-то ошибся».
Вытащив из нагрудного кармана комбинезона листок бумаги, я сделал вид, что смотрю на него. «Вот что здесь написано», - сказал я ему, засовывая бумагу обратно в карман. «Двенадцать часов утра. Пятница, утро».
Я начал отворачиваться. «Если вы, люди, не хотите, чтобы это место было уничтожено, это не моя забота».
Он был в затруднительном положении. Он знал, что отказаться от истребителя тараканов будет странным поведением. Он не хотел привлекать внимание к квартире 12-Н.
«Заходите», - сказал он, наконец решившись. Он широко распахнул дверь. Я вошел.
"Где кухня?" Я спросил.
Он сделал жест.
Я вышел из фойе в гостиную. Двое мужчин сидели, растянувшись в креслах. Один курил сигарету. Он враждебно смотрел на меня сквозь густой дым. Я уловил характерный запах табака Gauloise. Острый, почти едкий аромат напомнил мне кафе Алжира и Марокко. Мужчины в кафе смотрят на незнакомцев с той же подозрительностью и враждебностью, что и он сейчас. Каждый, кто не был другом, был врагом.
Двое мужчин стояли у панорамных окон, закрывавших дальний конец стены гостиной. Шторы были почти полностью задернуты. Один из мужчин стоял перед узкой щелью, глядя вниз на улицу двенадцатью этажами ниже в мощный бинокль ВМФ. Другой мужчина повернулся и уставился на меня, когда я шел на кухню.
В комнате было ощущение напряжения. Как будто все четверо были настроены до предела. Как будто они просто ждали чего-то, что подтолкнет их к насилию. Как будто они хотели избавиться от разочарования путем убийства. В этой комнате витала смерть.
На кухне трое мужчин сидели за столом над остатками завтрака. Грязная посуда была сложена одна на другую. Когда я вошел в комнату, они посмотрели на меня, и в их глазах было такое же подозрение и та же враждебность, что и у других.
