Через некоторое время девочка снова заговорила дрожащим голосом:
— Он мне не отец.
Мэй подняла голову и повернулась к дальней стене, ее тело замерло.
— Он шериф.
Глава 11
За обедом мы с Айзеком сидели в углу кафе. Я ковыряла несвежий бутерброд с ветчиной, в то время как он жаловался на склонность Виктории Лю заканчивать все предложения вопросом.
Пока Айзек приводил многочисленные примеры интонаций Виктории, я экспериментировала с фильтрами на фотографии вялого малька, тонущего в кетчупе. Думаю, я оставлю этот снимок для публикации в конце недели и подпишу его как #жаренаясмерть.
— Так раздражать – это вообще законно? Вот так разговаривать? Все время? — передразни
вал Айзек интонации своего самопровозглашенного врага.
По ходу его разглагольствований я кивала, но в голове у меня были лишь мысли о встрече с Себастьяном и сотрудниками «Регаля».
— Ты вообще слушаешь меня? — спросил Айзек.
Он знал, что нет, поэтому я даже не стала притворяться:
—Просто я нервничаю из-за собеседования.
Я взялась за воротник своего шерстяного платья, в переполненном кафетерии было тепло.
— А еще я не спала.
Айзек закатил глаза.
— Отлично, и теперь ты будешь ворчать весь день.
И тут я вспомнила, что так и не смогла посмотреть на этот перевернутый символ в виде звезды со странички в интернете Тисдейла! Я похлопала по карманам в поисках телефона. Этот символ показывали по телевизору и в фильмах, и мне казалось, что он связан с чем-то плохим, но пока не знала, с чем конкретно.
Прокрутив вниз, я прочитала несколько описаний. Этот знак был пентаграммой.
Мой взгляд упал на:
«Перевернутая пентаграмма использовалась в оккультизме эпохи Возрождения. Она продолжает ассоциироваться с Дьяволом и часто считается знаком Сатаны».
Что.
За.
УФФ.
Пентаграмма? Эта девушка поклонялась дьяволу? Или жила с людьми, которые это делали? Большинство известных мне людей были христианами и ходили в церкви. Разных видов, да, но ни одна из них не была связана с Сатаной.
— Если ты не будешь есть наггетсы, тогда это сделаю я, — заявил Айзек, указывая на мою тарелку.
Я быстро выключила экран.
— Хорошо, — сказала я, пытаясь скрыть тревогу от только что прочитанного.
Это мне не удавалось — нужно сосредоточиться.
Я уставилась на поднос. На самом деле есть мне не хотелось. Однако я смертельно устала. Я потянулась за чашкой кофе, которую купила в соседнем кафе рядом со столовой. На вкус он был как сгоревшая вода.
— Нам нужно обсудить наш проект социальных исследований, — настаивал Айзек, доставая блокнот. — Я начал работать над тезисами.
