— Она была сильным человеком. Наверное, даже сильнее, чем я. Она забеременела от короля, и он оставил ее в покое. Лерг был вынужден вымещать свою злость на ком-то другом, но после родов отыгрался по полной. Напившись, Лерг де Бельво избил ее до смерти, разозлившись на то, что был вынужден признать своим сыном королевского ублюдка. Так умерла моя сестра. Я был в своем праве, Аврора. Кровь за кровь.
Глава 27: Все мы так или иначе марионетки в чужих руках
Аврора.
На этой поистине ужасной ноте я могла бы запросто подняться и уйти, но сомневалась, что такой разговор может еще когда-нибудь случиться. Драйян впервые не лукавил, не молчал. Он говорил открыто, так, как оно есть, и, наверное, это и стало моей ошибкой. Кто-то очень умный еще в той, моей прошлой жизни сказал: «Невозможно по-настоящему узнать врага и не полюбить так, как он любит себя, но в этот момент ты бьешься с ним, уничтожаешь, чтобы никогда больше не посмел нанести удар…»
Наверное, я ощущала жалость. Не хотела ее признавать да и не признала бы, но ощущала. Говорят, для некоторых месть — это дело чести. Я относила себя именно к таким людям, и от этого мне становилось во сто раз труднее. Это как в «Ромео и Джульетте». Герои умерли, потому что именно они не видели другого выхода, тогда как окружающие могли бы запросто рассказать им несколько вариантов удачного решения их проблем.
— Почему вы убили всех, кто сопровождал лерга? Ведь в этом не было необходимости. — Ждала ответа, которым могла бы оправдать его действия, но подсознательно знала, что такого не будет.
— Потому что нельзя оставлять свидетелей, Аврора. Никогда нельзя оставлять свидетелей. Я личность приметная, да ты и сама это понимаешь. — Вино снова встретилось со стенками бокалов, заполняя их доверху.
— Вы убили мою нянечку. Самолично закололи шпагой. — Я прикрыла глаза, ощущая, как тяжесть сворачивается на душе тугим узлом.
— Я не стану раскаиваться.
— Но вы оставили в живых меня! — крикнула я громко. — Зачем? У вас было достаточно возможностей!
— Я сказал, что отвечу лишь на те вопросы, на которые посчитаю возможным дать ответ. Следующий вопрос.
— Хорошо, — прорычала я, усаживаясь обратно в кресло. Даже не заметила, как вскочила. — Смерть моего папа. Это тоже вы?
— Я чудовище, мой нежный цветок, но не убийца. Твой отец не сделал мне ничего плохого и, насколько мне известно, умер еще до нашей с тобой первой встречи. Сразу после твоего отъезда. У него не выдержало сердце, потому что он прекрасно знал, кому отдает единственную дочь.
