— Все это нам пригодится в боях с врагом, — говорил своим подчиненным командир звена.
Так оно и вышло. Хорошие знания, полученные во время учебы, высокое и благородное чувство боевой дружбы и войскового товарищества пригодились летчикам в боях с немецко-фашистскими захватчиками. С первых же дней войны летчики звена Карымова по нескольку раз в день вылетали на задание.
Особенно отличился лейтенант Булыгин. В любую, самую сложную погоду он шел в полет. Сотни бомб сбросил Булыгин на головы гитлеровцев.
Вот и сейчас перед его глазами вырисовывается переправа. Первым на нее идет командир звена Карымов. Зенитки усиливают огонь, но старший лейтенант ведет корабль, не отклоняясь. Офицер Булыгин старается не отстать от своего командира. Вот уже штурман экипажа лейтенант Колесник скомандовал: «Боевой!», и летчик, боясь шелохнуться, повел корабль прямо на полотно переправы. И в этот же миг в плоскость и фюзеляж попали вражеские снаряды. Пламя быстро охватило самолет, груженный бомбами.
— Булыгин, прыгай! — закричал Карымов. — Прыгай!
Это был критический момент. У экипажа еще оставалась возможность воспользоваться парашютами. Но герои-комсомольцы летчик Булыгин, штурман Колесник, стрелок-радист Титов и воздушный стрелок Кусенков избрали другой путь. Бесстрашный сокол направил пылающий корабль на фашистскую переправу.
— Идем на таран переправы! — услышали летчики взволнованный голос Николая Булыгина. — Не допустим фашистов к родной Москве! — зазвучали в эфире последние слова героя.
Раздался страшной силы взрыв. Переправа тут же рухнула. Боевой комсомольский экипаж бомбардировщика надолго задержал продвижение фашистских войск в глубь нашей территории.
Дальнейшие события в районе Борисова развертывались с молниеносной быстротой. Отойдя от реки Березины, капитан Голубенков довернул звенья вправо, чтобы точнее выйти на шоссе Борисов — Толочин, где немцы сосредоточили много войск. И вдруг мы с летчиком Стогниевым увидели впереди объятую пламенем «красную девятку» Ковальца, которая, покачиваясь, с небольшим углом шла к земле. Бомбардировщик огненной кометой летел в центр лесной поляны, где стояли вражеские топливозаправщики, автомашины, тягачи. Вот он резко накренился и с силой ударился о землю. В то же мгновение огромный столб огня и дыма поднялся над лесом.
— Погиб наш командир, погиб! — не говорил, а шептал Стогниев.
Мне трудно было что-либо ответить. На секунду я закрыл глаза. В висках гулко стучало, мысли мелькали одна за другой. Сердце заныло острой, разливающейся по всей груди болью. Совсем недавно, после полета на разведку, мы с Ковальцом сошли из кабин на землю. На западе ярко горела вечерняя заря.
