Она заколебалась, но затем заговорила:
— Я тут подумала, Саймон… Может быть, для Джонни еще не слишком поздно?
— Слишком поздно? — переспросил я.
— Когда вы встретитесь, попытайся вернуть его домой, — взмолилась женщина. — Он всегда равнялся на тебя, Саймон. Может быть, ты сможешь убедить его, что есть другой способ.
— Вы хотите, чтобы я убедил его бросить анархистов? — уточнил я, прекрасно понимая всю бесполезность её просьбы.
Миссис Страпп закивала.
— Он до сих пор считает тебя старшим братом. Он тебя послушает, я знаю.
Я не был в этом уверен, но пообещал сделать всё, что в моих силах.
Я взглянул на малыша, который с аппетитом сосал бутылочку. У него были розовые щеки и тонкие черты лица; миссис Страпп явно хорошо заботилась о ребёнке. Теперь, когда ее собственных детей больше не было с ней, это, несомненно, навевало счастливые воспоминания.
Я схватил пальто и уже собирался попрощаться, когда мой взгляд снова упал на ребенка. Закончив есть, он смотрел на меня спокойными карими глазами.
Глазами Ханны.
Я сделал два шага вперед, уставившись на ребёнка, а затем тихо выругался себе под нос.
Вздрогнув, миссис Страпп отступила назад, и смуглое личико малышки сморщилось, словно она собиралась заплакать. Женщина снова протянула ребёнку бутылочку с молоком, чтобы немного отвлечь.
— Ханна, — пробормотал я. — У неё глаза Ханны.
Мистер Страпп кашлянул.
— Именно так мы её и назвали. Это наша Ханна. Джонни отверг все, во что мы верим, но он назвал девочку в соответствии с нашими обычаями. Я надеюсь, что втайне он все еще верит; он хочет, чтобы дух его сестры продолжил жить в его собственном ребенке.
— В его ребёнке, — эхом отозвался я.
— Она родилась полгода назад, — пояснила миссис Страпп. — С самых первых дней о ней заботились мы. Джонни утверждает, что все еще близок с её матерью, но мы не знаем, правда ли это. Мы с ней никогда не встречались. Наверное, ему неловко приводить ее сюда. Хотя для нас это не имеет значения.
— И вы не знаете, кто она такая?
— Нет, хотя… — она замолчала на мгновение, и ее голос дрогнул. — Хотя было бы неплохо иметь хоть какую-то связь…
У меня в голове билось только две сумбурные мысли: Джонатан Страпп — отец, и его ребёнка растит и воспитывает миссис Страпп.
Маленькая Ханна — с черными как смоль волосами и глазами моей Ханны — не сводила с меня взгляд. Это было невыносимо.
Я передал Гансу Страппу свою визитку и попросил его позвонить мне, когда он свяжется с Джонатаном. Я был уверен, что он не станет тянуть с этим.
