– Я же о вас пекусь. Ей богу, глупые, как дети. Ладно, – кормилица улыбнулась и махнула рукой при этом, не отрывая взгляд от безделушек-украшений, накупленных подругами, – в другой раз меня берите или Гейра. А лучше сразу нас обоих.
Сольвейг демонстративно вытаращила свои серо-голубые глазки, наклонила голову на бок и многозначительно произнесла:
– И кто из нас думает о тайных свиданиях?
– Ты о чём? – не поняла Аслауг.
– Об ухажёрах. О тебе и Гейре, – Сольвейг многозначительно улыбнулась и игриво помахала пальчиком. – Сдаётся мне, что ты и Гейр под прикрытием заботы обо мне и Оде, хотите тайно на соседнем острове встречаться.
– Чего ты мелешь? Я уже стара.
– Стара? Где же ты стара, в каком, скажи нам, месте?
Девушки окружили кормилицу и стали её щекотать и пощипывать со всех сторон. Та, боясь щекотки, завизжала, заохала, заахала и засмеялась:
– Но полно! Полно! Сейчас я разозлюсь. Вот дети малые, ей богу.
Ода приложила к платью кормилицы кусок материи, купленный на рынке:
– Да где же ты стара? Смотри, красавица какая! Надо только за собой следить и красиво одеваться. Не в этот грубый лён, что на тебе, а в те тонкие, яркие ткани, что из-за моря купцы привозят в Бьёркё.
Сольвейг поддержала подругу:
– И, правда, Аслауг, найдём тебе хорошего мы жениха. Родить своих детей ещё успеешь. Какие твои годы?
Кормилица задумалась:
– Зим тридцать пять. А может больше. Или меньше.
– Ну вот. Ты ещё способна стать счастливой. Познать все радости семейной жизни.
– И материнства, – уточнила Ода. – На всём белом свете ты одна. Так не должно быть.
– Я потеряла мужа, когда немногим была старше вас. Он в море утонул во время битвы с ругами Арконы>48, будь им неладно, – Аслауг растрогалась от воспоминаний и утёрла набежавшую слезу. – Детки, рождённые в любви, после того как сгинул Свен, все умерли. Первый в пять зим, второй в четыре, а третий, сразу после рождения. Свен малышку нашу даже не успел увидеть. Так стала я кормилицей бездетной.
Девушки прижались с двух сторон головами к крепким плечам женщины и тихо слушали её короткие стенанья.
– Ну, ладно, что у нас застолье вдовушек, чтоб плакать над судьбой? – кормилица освободила свои плечи. – Эй! Довольно мрачных для меня воспоминаний. Я что пришла? Сегодня к нам приехала гадалка из Селунда. Она известна тем, что лучше всех гадает добрым людям. Вот и ходит повсюду, ворожит. Вам она хочет погадать на жениха.
Девушки встрепенулись. Сольвейг радостно захлопала в ладоши:
