Лео вместе с парой десятков пассажиров выбрался из теплого нутра «Дракона» в сырую тьму. Дождь, слава Ястребу, закончился, только с проводов и черных веток деревьев время от времени капало. Редкие желтоватые фонари окружали кольца туманного сияния, в воздухе висела морось.
Лео шагал вдоль путей, стараясь не наступать в лужи, под которыми скрывались ямы. Здесь брусчатка была совсем попорчена, и только вдоль рельс ее латали и подсыпали в выбоины гравий. Обочины утопали в грязи, и тротуары отсутствовали.
Лео очередной раз пожалел, что легкомысленно отказался от комнаты на четвертом этаже интерната. Живи он в этой комнате, физкультурника убили бы в другом месте, а может, и не убили бы вовсе. Хотя… если Лысая Лу не солгала… а она, похоже, не лгала, то, наверное, все равно бы убили. Но где-нибудь в другом помещении. И инквизитор бы его комнату не занял. Поселился бы где-нибудь еще, хоть у Фоули в кабинете.
Инквизитору де Лериде, может, все равно, что на его постели мучался и задыхался человек, но Лео вряд ли уснет, даже если заставит себя лечь на эту кровать. А ведь он хотел через месяц попроситься в интернат, потому что снимать квартиру слишком дорого, а учителям все равно положено питание и проживание в стенах школы… эх, теперь уж нет, калачом не заманишь. Комнату очищать надо на всех слоях, да и то…
Лео свернул в безымянный переулок, где было совсем темно. Фонари тут не горели — похоже, местные жители выковыривали кубики абсолюта сразу же, как только муниципальные фонарщики их вставляли. А может, просто побили лампы камнями. Только редкие полоски света из-за ставен расчерчивали тьму. Под подошвами чавкало, Лео споткнулся и выругался, почувствовав, как влага просачивается в ботинки, которые он тщетно пытался сохранить сухими.
Клерк из агентства по найму убеждал Лео, что Сиреневый квартал — район небогатый, но далеко не трущобы. Честно говоря, переулки вокруг школы мало отличались от здешних. Хотя тут все равно мрачнее…
Достав из кармана зажигалку, Лео чиркнул кремешком — огонек коротко вспыхнул и погас. Последующие чирканья вызывали только крохотные искорки, абсолют в зажигалке иссяк. Зажигалки все же не предназначены для того, чтобы ими освещали дорогу. Надо, наконец, фонарик завести. И зонт.
Лео остановился. Поморгал, перестраивая зрение. Раньше он этого себе не позволял. Темнота выцвела, стали видны контуры улицы, стены домов. Небо, стиснутое крышами, превратилось в белесый зигзаг.
