Фацеции | страница 73

Греческий кардинал приходил в курию с длинной бородою, согласно обычаю своей родины. Многие удивлялись, почему он ее не снимет, как другие. Анджелотто, кардинал римский, который иногда мог быть очень остроумным, заметил по этому поводу: «Он хорошо делает. Среди стольких коз пусть заведется хоть один козел».

Один рыцарь, очень толстый, въехал в Перуджу. Жители города, которые вообще любят пошутить, стали у него спрашивать в насмешку, почему он, против обыкновения, поместил свой чемодан не на крупе лошади, а спереди. «Так нужно, — ответил он весело, — потому что город ваш полон воров и грабителей».

В Венеции в светском суде судьи разбирали дело о завещании. Выступали и адвокаты, защищавшие интересы своих клиентов. Один из них, бывший священником, сослался в подкрепление своих доводов на «Клементину» и «Новеллу» и привел из них соответствующие параграфы. Тогда судья, старый уже человек, которому эти имена были незнакомы и который мало общался с Соломоном, с гневным лицом обрушился на адвоката: «Что за черт! — воскликнул он. — Как тебе не совестно перед лицом столь почтенных мужей называть имена бесстыдных потаскух! Неужели ты думаешь, что их слова мы примем во внимание как некий законодательный текст?»

Этот олух думал, что Клементина и Новелла не названия законов, а имена женщин, с которыми адвокат сожительствовал у себя дома.

Я спрашивал однажды, как уберечься ночью в постели от холода. «Тем способом, — сказал кто-то из присутствовавших, — которым спасался один мой приятель во время своего ученья. Обыкновенно он каждый день освобождал желудок после ужина. А когда он этого не делал, переваренная пища, оставаясь внутри, согревала, по его словам, ночью его тело». Средство против холода, которое вышло из употребления.

В праздник св. Христофора некий проповедник, обращаясь к народу, красноречиво восхвалял святого за то, что он носил на своих плечах Христа, и беспрестанно вопрошал: «Кто на земле сподобился такого избрания, чтобы носить на себе Спасителя?» И когда он назойливо повторял, неизвестно в который раз: «Кто сподобился такой милости?» — одному веселому человеку в толпе это надоело, и он воскликнул: «Осел, который нес на себе мать и младенца».