Фацеции | страница 53

Мы порицали неблагодарность тех, кто любит заставлять людей работать до утомления и не торопится с вознаграждением. По этому случаю Антонио Лоски, человек тонкого обхождения и очень веселый, сказал: «Один из моих друзей, Винченцо, был адвокатом человека чрезвычайно богатого, но скупого, и хотя много раз вел его дела, не мог получить от него никакого вознаграждения. Наконец клиент обратился к нему с просьбой принять на себя его защиту в очень трудном деле. В назначенный день он получил от него фиги и персики. Он пришел в суд, и там в то время, как противники пространно говорили против него, он не раскрыл рта и не сказал ни одного слова, хотя другая сторона всячески его на это вызывала. Кругом были удивлены, а клиент спросил, что означало его молчание. Адвокат ответил: «Персики и фиги, которые ты мне прислал, так заморозили мои уста, что я не мог произнести ни слова».

Один врач, невежественный, но хитрый, посещая вместе с учеником больных, щупал, как принято, пульс, и если замечал, что больному хуже, винил его самого, упрекая его в том, что он съел фигу, или яблоко, или что-нибудь еще, что ему было запрещено. Больные очень часто признавались, что это было действительно так, и казалось, что если врач догадывался так хорошо о нарушении больными предписаний, то он обладает некоим даром ясновидения. Ученик не раз дивился этому и спросил однажды патрона, каким образом он узнает эти вещи: по пульсу, но прощупыванию или еще более ученым способом. Врач, желая вознаградить его за проявленное к нему уважение, открыл секрет: «Когда я вхожу в комнату, где лежит больной,— сказал он,— я прежде всего внимательно смотрю кругом, нет ли на полу остатков каких-нибудь плодов или еще чего-нибудь. Например, если я вижу шелуху от каштанов или орехов, кожицу от фиг, огрызки яблок или что-нибудь в этом роде, я сейчас же догадываюсь, что больной съел либо того, либо другого. Тогда я приписываю ухудшение его невоздержанности, чтобы не вздумали обвинять меня, если это ухудшение будет продолжаться».

Некоторое время спустя ученик решил и сам заняться медициной и, поскольку замеченные в комнате остатки давали опору его догадкам, обращался с теми же упреками к больным, говоря, что они нарушали пищевую диету, им прописанную, и ели то или другое. Однажды он был приглашен к бедному крестьянину и обещал ему быстро его вылечить, если пациент будет следовать его указаниям. Потом ушел, прописав что-то и обещая вернуться на другой день. Придя к нему вторично, он нашел у больного сильное ухудшение. Не понимая его причины, этот глупый и невежественный человек, поискав кругом глазами и не найдя никаких подходящих остатков еды и растерявшись, заглянул под кровать и там увидел ослиное вьючное седло. Тогда он стал кричать, что наконец он понял, почему больному стало хуже: он так резко нарушил диету, что удивительно, каким образом он до сих пор не умер: он съел осла. Неуч решил, что седло — остаток от вареного осла, подобно тому, как кость — остаток от мяса. Уличенный в глупости, этот смешной человек вызвал всеобщее глумление.