— Вот оно, счастье! — радостно пропел Леха. — Выходи, сволочь.
Под дверью заворочались, что-то опять хрупнуло.
— Не могу, заело. Вы ж ее сломали к чертям. — отозвались изнутри.
Опера не поверили, стали проверять сами. Оказалось, что с виду слабое дверное полотно намертво заклинило и оно и ни туда, и ни сюда. Попробовали выдавить, потом вдавить — не вышло.
— Слышь, красавица, — к ментам вернулось хорошее настроение, — у тебя ломик или там отвертка побольше есть? Волоки, будем твоего хахаля (на самом деле было сказано покрепче) добывать.
Ответа не последовало. Девушка стояла, истерически заливаясь слезами и часто подергивая опущенными плечиками. По всему видно, самообладание ее покинуло.
— Ну не реви, вернется он. Отсидит свое, откинется и вернется. — полез с утешениями Андрюха. — Как тебя зовут хоть? А то все в беготне, даже не познакомились…
— Анюта. — не то сказала, не то выдохнула блондинка, вытирая лицо рукавом и размазывая при этом довольно густой слой косметики. — Да на хрен он мне впал, урка бешеная. Ломайте что хотите, забирайте его и валите все отсюда. Муж с минуты на минуту вернется!
Отреагировать на такое заявление менты попросту не успели. Послышался лязгающий звук открываемого замка, тяжелые шаги и отборнейший мат.
— А ты экстремалка. Пошли благоверного твоего встречать. — Мнушкин, как инициатор всего этого, двинул первым. — Не отставай.
Посреди коридора, обалдевше глядя на разбросанные в живописном беспорядке вещи, стоял двухметровый детинушка размером с трех терминаторов. Причем он выглядел куда свирепей. Бритая, растущая прямо из плечей голова, повернулась к идущим на встречу, словно башня танка. Маленькие, почти скрытые под кустистыми бровями глазки, буравили то хозяйку дома, то не званного гостя.
— Добрый день! Я… — договорить Алексей не успел. Здоровенная волосатая лапища схватила его за ворот куртки и начала медленно, но неотвратимо, поднимать вверх. Горло пережало, растолковать что-то этому ревнивому барану не было ни какой возможности…
Безобразное положение спас напарник. Он, выйдя посмотреть, кто же это хрипит в коридоре, мгновенно сообразил что к чему и кое — как высвободилполузадохшегося Мнушкина из объятий ревнивого мужа. Пока Леха приходил в себя, сидя на полу и потирая шею, Андрюха при помощи своей потертой ксивы и мата объяснял, что тут, собственно, происходит. Доходило до новоявленного Отелло долго. Когда же дошло, он сразу рванул в спальню, как перышко оторвал злополучную дверь, а затем долго, со вкусом мутузил перепуганного Дущика. Прошло не менее десяти минут, пока менты еле отбили окровавленное, голое тело.
