.
Таким образом, теперь на Руси стали именовать «царем» не только далекого, практически не влияющего на внутренние дела русских земель правителя, но и человека, являвшегося реальным верховным сюзереном русских князей.
С появлением татарского «царства» возникают новые черты в применении термина «царь» к русским князьям. Резко падает частота его употребления: в период середины XIII — начала XIV в. встречаются случаи именования «царями» (не отображающие, как и примеры из домонгольской эпохи, претензий на обладание царским титулом) только двух князей — Владимира Васильковича Волынского (умер в 1288 г.) и Михаила Ярославича Тверского, великого князя владимирского (умер в 1318 г.)[377]. Примечателен контекст, в котором галицкий летописец середины XIII в. прилагает термин «царь» к князю Роману Мстиславичу (умер в 1205 г.), рассказывая об унижениях, какие пришлось претерпеть его сыну Даниилу в ставке Батыя: «Данилови Романовичю, князю бывшу велику, обладавшу Рускою землею, Кыевомъ и Володимеромъ и Галичемъ со братом си, инѣми странами, ньнѣ сѣдить на колѣну и холопомъ называеться, и дани хотять, живота не чаеть, и грозы приходять. О злая честь татарская! Его же отецъ бѣ царь в Рускои земли, иже покори Половецькую землю и воева на иные страны всѣ. Сынъ того же не прия чести»[378]. То есть Роман Мстиславич был «царем», а Даниил, несмотря на все свое могущество, им не является, т. к. он стал вассалом хана. Утверждается, таким образом, представление о царе как правителе, не имеющем над собой сюзерена, а русские князья теперь не подходят под это определение.
До второй половины XIV столетия сюзеренитет ордынского «царя» над Русью[379] не подвергался сомнению ни политическими деятелями, ни деятелями общественной мысли. Акты сопротивления татарам были связаны с междукняжескими конфликтами на Руси (князья могли оказываться в конфронтации с ханом, поддерживавшим их соперников), за этим не стояло осознанное стремление к полному уничтожению зависимости[380]. Лишь в «Повести о Михаиле Тверском» (1319–1320 гг.) можно усмотреть мысль о временном характере татарского господства над Русью, но проводится она крайне завуалировано, в виде намека, путем использования примера из истории Византии[381].
В произведениях русской письменности второй половины XIII — первой половины XIV в. почти нет уничижительных эпитетов по отношению к законным правителям Орды — «царям». При этом в литературе Северо-Восточной Руси есть всего два исключения из этого правила: в «Повести о Михаиле Тверском» хан Узбек именуется «беззаконным», «законопреступным» и «окаянным», а в тверском летописном рассказе о восстании 1327 г. и последующем ордынском походе на Тверь — «беззаконным»
