Караме была беспомощен, как младенец! Я упал на колени позади него, обвил левой рукой его горло, положил правую руку на его шею, сцепил пальцы левой руки на правом локте, а пальцы правой руки - на верхней мышце моего левую руку и начал применять удушающую муфту Чибку. Караме яростно сопротивлялся, но лишь на мгновение.
Вдруг он обмяк, как кусок влажной папиросной бумаги. Я ослабил хватку, толкнул его вперед лицом и встал. Я в последний раз взглянул на тело, подошел к тому месту, где я уронил Вильгельмину, поднял ее и неторопливо пошел к Мириам Караме, лежащей на спине, а Хьюго все еще торчал из ее живота. Она была в сознании.
Я опустился на одно колено, Вильгельмина свободно болталась в моей правой руке. Глаза Мириам, блестящие зеркала боли и страха, переместились ко мне. Ее рот работал, но слова не выходили.
«Твой брат мертв», - сказал я. «Караме тоже».
Ей удалось заговорить, ее слова были слабыми: «Ник ... я не хочу так умереть. Помогите мне ... Я расскажу вам все, что вы хотите знать о нас».
«Мне не нужно ничего знать об SLA. Вы все мертвы».
«Я ... я не хочу так умереть, Ник ...»
"Ты не собираешься". Я сказал и поднял Вильгельмину.
У Мириам не было времени говорить. Я нажал на курок. Вильгельмина взревела, и посреди ее лба внезапно появилась дыра. Ее рот расслабился.
Я вытащил Хьюго из живота Мириам, осторожно вытер лезвие лезвия о ее рубашку и засунул его в ножны на правой руке, а затем перезарядил Вильгельмину.
Я поискал Рисенберга и обнаружил, что он прислонился к камню и сидит ровно на земле.
"Насколько плохо?" Я спросил.
"Мы их убили?" - возразил он.
«Они все мертвы, включая Караме. Я схватил его, Мириам и ее брата. А как насчет твоей раны?»
Рисенберг с трудом поднялся на ноги, его правая рука безвольно свисала. «Одна пуля», - сказал он, стиснув зубы от боли. «Мое правое плечо. Кажется, кость сломана, но кровотечение остановилось».
Я протянул ему руку, чтобы помочь, но он покачал головой.
«Мы должны спускаться по склону», - сказал я. "Думаешь, ты сможешь это сделать?"
"Смотри на меня!"
Вместе мы двинулись в сторону склона. У него, меня и двух других израильтян было свидание с вертолетом.
Мы будем в Иордании через час ...
Глава пятнадцатая
Я ошибался насчет Хоука. Он не остался в Тель-Авиве. Он вернулся в Соединенные Штаты в тот же день после того, как меня тайно ввезли в Сирию..
Через девять дней после того, как мы с тремя израильтянами сбежали в Иорданию на вертолете я находился в скрытом комплексе комнат в здании Amalgamated Press and Wire Services на Дюпон-Серкл в Вашингтоне, округ Колумбия, сидел в личном кабинете Хока и делал свой личный отчет.
