— Да, так лучше, Карната строгая, — он вздохнул, — всегда говорит, что у меня голова дырявая.
— Так ты тренируй память, не будет дырявой.
Ближе к вечеру я, абсолютно измотанная, наконец — то вернулась на постоялый двор. Ильниир получивший от меня честно заработанную серебрушку лучился довольством и усталости, казалось, совсем не испытывал. Его похоже очень вдохновила идея научиться читать и писать и он без конца спрашивал не передумаю ли я.
Я прошла на кухню, у плиты суетилась женщина в фартуке, с подвязанными косынкой волосами. Ильниир топтался за мной следом.
— Здравствуйте, — громко поздоровалась я. Кухарка молча кивнула.
— Здравствуйте, — поздоровался со мной сидящий за столом хозяин, — неуж паршивец натворил что?
— Да что вы, — всплеснула руками я, — замечательный у вас мальчишка, смышленый, все как просила сделал. Очень мне помог. Я вот и пришла вас поблагодарить.
Хозяин крякнул, довольно порозовел и подкрутил усы,
— Так это, мы завсегда…это. эрра. Да.
Я осторожненько положила на край стола пару серебрушек.
— Папанька, эрра обещала меня в учебу взять, — подал из-за моей спины голос Ильниир, — ты говорил, что учитель дорого, а она мне за то учить пообещала, что на рынок ходить буду утром.
— А эрра ученая чтоль, — сощурился на меня хозяин.
— Травница я, сами понимаете, все больше по лесам, на рынок ходить не люблю, толчея там. Да и с мужем нынче заботы будет, — пояснила я, — читать, писать, считать немного умею. Научу уж.
— Ух ты, и сколько будет двести семьдесят пять прибавить восемьдесят?
Я скромно улыбнулась.
— Триста пятьдесят пять.
— Верно, а если вычесть восемьдесят?
— Сто девяносто пять, — я рассмеялась, — вы легкие задачи задаете, эрр.
— Да ну, а какие же сложные?
— Ну, извольте, загадаю, — я вспомнила задачу на смекалку которую давным — давно разбирали в школе, — летели кира: одна впереди и две позади, одна позади и две впереди, одна между двумя и три в ряд. Сколько всего летело кира?
Ильниир хихикнул и сказал,
— Так много кира летело.
Хозяин крякнул и озадаченно почесал макушку.
— Так выходит, много летело, — повторил он за Ильнииром.
Кухарка у плиты фыркнула, я посмотрела на нее, она улыбнулась, подмигнула мне и продолжила заниматься своим делом.
— Эрра, так сколько кира то? — нетерпеливо спросил Ильниир.
— Вестимо сколько: три! — не выдержала кухарка помешивая что-то на плите.
Хозяин захохотал.
— А ведь верно, он снова почесал макушку, — добро, эрра, учите.
— И еще у меня дело к вам, — я помялась, не зная как деликатнее подойти к вопросу о насморке Ильниира, — он у вас сопливый ходит, вон нос весь до корост стер.
