Увы, асоциальный стиль жизни большинства Дивных часто приводил к ранней смертности и не всегда по естественным причинам. Еще большой слой Дивных умирал от серьезных заболеваний, среди которых онкология была на первом месте. А оставшаяся толика просто в один прекрасный день словно растворялась среди людей, резко сменяя бесшабашный образ жизни на отшельничество.
Паули же думала о том, что в глазах коллег она выглядит сволочью. Увы, но иного пути избежать убийства она не видела. А оно будет, она не сомневалась. Но так же знала, что Томасу нравилась Родвига, и симпатия взаимна. Сейчас из-за ее решения в девушке играла ревность, но работа превыше всего, а значит Томас пойдет играть роль фаната, и Родвига будет присутствовать при подлоге. Да, сегодня Паули определенно чувствовала себя сволочью. Она убрала все записи в стол, закрыла на ключ и поднялась:
— Я домой, завтра сразу приеду на вокзал.
— То есть ничего не будем проговаривать? — насторожился Томас.
— Завтра у тебя свободный день, не маленький — разберешься, — грубовато ответила Паули, — не светись, иначе заподозрят. Считай, что ты завтра в увольнительной.
— А Струкс?
— Я скажу ему.
Шеф был на месте. Он пододвинул ей конверт с одной лишь надписью “Паули”.
— Заезжал мистер Джостер, просил передать тебе конверт. Что там?
Паули спокойно открыла и показала старомодную открытку приглашение на чай для нее и Рони. Струкс внимательно ее изучил и вернул, с подозрением глядя на консультанта.
— С чего бы такие расшаркивания?
— Рони решила стать дизайнером-полиграфистом. Мистер Джостер всегда был к ней добр, вот и развлекается. Это репродукция приглашения семидесятых годов в модном тогда стиле прованс.
— Ясно. Что ты хотела?
— Единственный вариант профилактики убийства — внедрение. В результате проведенного анализа предыдущих убийств мы решили, что Томас Пруст — самый идеальный вариант. Его типаж подходит, он знает, чего ждать.
— Роджери, твои методы…
— Ему не обязательно с ней спать. Вы просили предупредить — я делаю. Да, грязно, однако иного выхода не вижу. Сегодня в Джостауне концерт, и я с ужасом жду еще один труп.
— Нас по головке не погладят. Ладно, будет как будто под прикрытием. Только учти, Роджери, в случае провала — это твоя самодеятельность.
— Я не на службе, я внешний консультант.
— Иди.
Тихо поднялась и вышла. Вощеный конвертик в руке напомнил о том, что дочь тоже идет на этот концерт. Запретить? Разрешить? Впрочем, она девочка, ей это не грозило, но поговорить надо.
