Длинная пауза.
— Но ты, как всегда, разочаровал меня. Четыре года ты позорил себя. Ты не заслуживаешь отношения как к сыну этой семьи или мужчине.
Лидер Ямада посмотрел на ряд женщин.
— Макико.
— Хай, Оябун? — ответила девушка, что была ближе всех к нам, робко глядя на пол.
— Ты была обещана Кайсуке с его рождения, но такое недоразумение не стоит женщины твоего положения. Теперь я даю его тебе. Если посчитаешь его ценным, выйдешь за него. Если он тебе не подойдет, как я и подозреваю, он будет твоим слугой отныне, пока ты не посчитаешь его равным в достоинстве.
Мужчина посмотрел на Кая, давил ледяной властью.
— Он будет слушаться твоих приказов. Если не подчинится твоей воле, сразу сообщи.
— Хай, Оябун.
— Его восстановление в твоих руках. Постарайся, чтобы я не слышал и шепота о нем, пока ты не вернешься представить его как верного мужа, — он поднялся на ноги, пронзил Кая взглядом. — Я не буду больше позволять моей любви к твоей матери смягчать мое сердце. Не проверяй мое милосердие снова, Кайсуке.
Он прошел к панели, и она отодвинулась. Он пропал за ней. Он не взглянул ни разу на меня или Зака. Как только он ушел, дюжина свидетелей поднялась на ноги и вышла.
Кроме одной.
Девушка повернулась, ее взгляд уже не был робким и покорным. Ее темный взгляд пылал, глядя на Кая, ее красивое лицо было вырезано изо льда.
— Кайсуке.
Кай не двигался, стоял спиной ко мне.
— Макико.
Ее маска разбилась, сильные эмоции замерцали на лице, а потом она взяла себя в руки.
— Ты потерял право обращаться ко мне так восемь лет назад.
— Mōshiwake gozaimasen, — тихо сказал Кай, — Миура-сама.
Она подняла голову, стала немного выше, выпрямив спину. Она была на несколько дюймов ниже меня, еще ниже Кая.
— Что ж, Кайсуке, Оябун отдал тебя мне. И с этого момента начинается твое превращение из позорного беглеца в уважаемого наследника Ямада.
* * *
Я моргала от солнца, гадая, как золотой свет мог потерять все тепло на пару часов.
Зак стоял рядом со мной, скрестив руки, прислоняясь к черному джипу. Несколько мужчин в костюмах ждали рядом, зловеще тихие — они тут не болтали — и еще больше мужчин и женщин в традиционных нарядах ходили в стороне по делам.
— Не понимаю, что случилось, — прошептала я.
— Мы увидели Оябуна Ямада и выжили, чтобы рассказать об этом, — он пожал плечами. — Я ожидал результата намного хуже.
— Оябун? — тихо повторила я.
— Глава основной семьи. Ямада как мафия. Одна семья во главе, десятки меньших семей под их управлением. Многие зовут их всех Ямада, но это не совсем правильно.
