Он чувствовал себя в безопасности. В одежде Баумана была такая неприятность, но они не могли быть такими жесткими, как шепотом говорили. Как бы то ни было, в доме была полная система охранной сигнализации, а в шкафу было ружье, а на прикроватной тумбочке - пистолет.
«Смотри, детка», - хмыкнул он и наклонился вперед.
Он почувствовал, как она двигается по кровати, и что-то закрыло ему обзор экрана, и он поднял руки, чтобы оттолкнуть экран. Да ведь это пролетело над его головой! Привет.
Герберт Уилдейл Тайсон был парализован еще до того, как его руки достигли подбородка, и умер через несколько секунд.
Глава III.
Когда мир перестал дрожать и стал сфокусированным, Ник обнаружил, что находится на земле позади Птицы. Его запястья были привязаны к машине, и, вероятно, Чик показал Гансу, что знает свои узлы, закрепив Ника на долгое время. Его запястья были покрыты гвоздикой, плюс несколько прядей к квадратному узлу, скрепившему его руки вместе.
Он услышал, как четверо мужчин разговаривают тихими голосами, и только заметил замечание Ганса: «… мы узнаем. Так или иначе».
Они сели в свою машину, и, когда она проехала под прожектором ближе всего к проезжей части, Ник опознал в ней четырехдверный седан зеленого цвета «Форд» 1968 года выпуска. Его прикололи под неправильным углом, чтобы хорошо рассмотреть бирку или точно определить модель, но это не было компактным.
Он приложил свою огромную силу к веревке, затем вздохнул. Хлопковая леска, но не хозяйственные, судовые и прочные. Он выделил обильное количество слюны, нанес ей язык на участок на запястьях и начал постоянно грызть сильными белыми зубами. Материал был тяжелым. Он монотонно жевал зубами твердую мокрую массу, когда Рут вышла и нашла его.
Она надела свою одежду, вплоть до своих аккуратных белых туфель на высоком каблуке, прошла по асфальту и посмотрела на него сверху вниз. Он чувствовал, что ее шаг был слишком устойчивым, а взгляд слишком спокойным для данной ситуации. Было удручающе осознавать, что она могла быть в другой команде, несмотря на то, что произошло, и мужчины оставили ее, чтобы совершить какой-то государственный переворот.
Он улыбнулся своей самой широкой улыбкой. «Привет, я знал, что ты освободишься».
«Нет, спасибо тебе, сексуальный маньяк».
«Дорогая! Что сказать. Я рискнул жизнью, чтобы прогнать их и спасти твою честь».
«Ты мог хотя бы развязать меня».
"Как ты освободился?"
«Как и ты. Скатился с кровати и содрал кожу с моих рук, царапая веревку на каркасе кровати». Ник почувствовал волну облегчения. Если бы ее оставили, чтобы закрыть его книгу, ей бы не пришлось отпускать себя. Она продолжила, нахмурившись: «Джерри Деминг, я думаю, что оставлю тебя здесь».
