«Парламентеры» видели мою нерешительность, но им казалось, что я набиваю цену. В поисках способов воздействия на меня все они приходили к одному и тому же. Вероятно, в других случаях им такое удавалось. Кто спит и видит своего сына защищающим цвета самого лучшего и прославленного клуба? Конечно, его отец.
Искали моего отца, но «обнаружили»... маму. Она совсем не разбиралась в футболе, и ей было все равно, хвалят ли меня, сулят ли мне большую будущность. Ее ответ всегда звучал одинаково: «Оставьте его в покое с вашим футболом. Пусть сначала получит аттестат!»
Я знал, что дома у нас лишняя копейка не водилась. И размышлял в то время не только о своей футбольной карьере. Что ждет меня после выпускных экзаменов? В училище мне нравилось, машиностроение пришлось по душе, я делал успехи. Вместе со Свободой, товарищем по команде, мы мечтали учиться дальше, на техническом факультете. Мама, однако, предупредила, что еще пять лет кормить меня не сможет. Дня, когда я пойду на выпускной экзамен, она ждала давно. Подготовила меня к серьезной самостоятельной жизни. И теперь мой долг — найти работу и внести лепту в семейный бюджет.
Становилось чуточку грустно, но я сознавал: она права. Сказал сам себе, что с институтом придется повременить, а пока подыскать что-либо в родных пенатах. Привлекал машиностроительный завод в Уничеве: близко находился, и там всегда набирали на работу. В сущности, и училище функционировало в Уничеве потому, что по соседству был завод.
К такому решению меня подвели в «Железарны» (Простеев). Точнее, в их футбольной секции. А строго говоря — их ловкий «парламентер», который, сумев договориться как со штернберкским «Спартаком», так и со мной, нашел общий язык даже с мамой.
Простеевское общество «Железарны» располагало отличной командой. Она выступала во второй лиге и постоянно занимала ведущие места. Ворота надежно защищал Фиала, но ему еще оставался год службы в армии. Тем временем его заменял запасной. Однако требовался еще один вратарь (точнее — «первый голкипер», как они выражались). Меня собирались взять на год, остававшийся до призыва.
О второй лиге я тогда и не мечтал. Пользовавшийся авторитетом в нашем спортивном обществе темпераментный болельщик Шпунда, которого считали специалистом (он ездил иногда и на матчи первенства в Остраву), сказал мне:
— Не сходи с ума. Что ты станешь там делать? Знаешь, как там играют?..
Его слова едва не поколебали меня. Но Кветош Фиала, ведущий бомбардир штернберкского «Спартака», мой старший товарищ по команде, имел другое мнение. Он сказал, что и к нему проявляли интерес, но он отказался и теперь жалеет об ошибке. Должен был попробовать. И мог прийтись ко двору. Кроме того, из более сильного клуба есть шанс попасть (когда призовут на службу) в «Дуклу» либо «Руду гвезду». Он же потерял два года, вернулся в Штернберк — и вот теперь доигрывает здесь.
