еврея).
- Не напрашивайтесь на комплимент, не дождетесь.
- That's tough (Вы жестоки).
- Я справедлива. А здесь есть другая скрипка? - решилась Лариса. Если надо,
чтобы отстали от Дива, она пропиликает им Сурка Бетховена.
- What's wrong with this instrument? (А чем вас не устраивает это инструмент?) -
удивился Лукерман.
- Скрипка Страдивари? Вы смеетесь? - она даже отшатнулась от него.
- - Why not? Dave, do you mind?(А почему бы и нет? Дейв, ты позволишь?)
Див посмотрел на девушку, а потом подал ей скрипку.
- О нет, я не имею право!
- Please, humor me. (Пожалуйста, ты меня порадуешь), - попросил ее Див.
Словно под гипнозом она взяла легендарный инструмент в руки. А дальше. Руки
словно сами вспоминали, будто и не было десяти лет молчания. Она подошла к роялю,
быстро пробежалась по клавишам, вслушиваясь в звуки. Затем проверила настройку
скрипки, приноравливаясь к ее струнам. Просить канифоль не рискнула, боясь
показаться смешной. Тим смотрел на нее с тревогой.
- Лариса, а рука?
- Ты слишком много болтаешь, Тим. Не волнуйся, пять минут позора и все встанет
на свои места.
Роберт с интересом следил за ней, а вот Див... Она не понимала его взгляда,
напряженного и взволнованного. Не доверяет ей? Да кого она хочет обмануть???
Спокойно, Лара. Это просто игра. Просто скрипка, просто утро. Мимолетный эпизод
в твоей жизни. Чтобы не видеть взгляда Дива, она отошла к окну. Скандинавское
лето светилось мягкой красотой в утренних лучах. Казалось, даже сквозь закрытые
окна прорывался запах моря, сосен. Лариса вздохнула, прислонилась к подоконнику.
Давным давно ее впечатлила песня Адажио из Аранхуэсского концерта Хоакина
Родриго. Настолько, что девочка переложила партию гитары на скрипичную, от себя
добавив переходы. Она готовилась к ее исполнению на одном из концертов, когда...
Не думать. Однако даже сейчас она помнила все, до малейшего знака. Лишь бы рука
не подвела. Взмах смычком и... Пальцы помнили, музыка шла из сердца, а в комнате
разливалась лиричная мелодия, пленяя разум, сердце и чувства своей
незамысловатостью и в чем-то неизбежностью. Рассказывая о том, что знали оба, но
боялись сказать.
Аранхуэс...
Сновиденья, грёзы и любовь...
Плеск фонтанных струй, чистейших как хрусталь,
В саду звучит, точно вода
Что-то тихо шепчет розам.
Музыка звучала диалогом двух сердец, ничего не обещая, лишь даря надежду на
лучшее, надежду, которой не суждено сбыться. Потому что иногда обстоятельства
