В пустом вагоне метро она вспоминала вечер и ночь, и тень улыбки скользила по
губам. Безрассудно? Возможно... Глупо? Не уверена. Одна из многих? Нет, точно
нет. И хоть ночью Див шептал кучу незнакомых слов, перемежая английский и
немецкий, она была твердо убеждена, он сам испытывал смятение от их близости.
Див. Немного жаль, что трусливо сбегая, она забыла букет в номере. Белые
тюльпаны. Лариса вновь улыбнулась, прижимая к груди рюкзак. Там билет в личный
Эдем. Еще один вечер безумной авантюры. Сегодня. А вдруг для него все было
серьезно, и он найдет ее после концерта? Хотя почему, а если? Они точно
встретятся вечером. И он вновь тихо шепнет: ' Laressa. (Ларесса)'.
Весь день Лариса провела в невероятном по своей тягости ожидании. Она впервые
пересмотрела весь гардероб в поисках, что же одеть? Забросив статьи, напевала
любимые мелодии и даже отыскала футляр со скрипкой, но взять в руки не рискнула.
Лишь нежно провела по деке пальцем.
В главный зал Филармонии она прилетела за полчаса до начала. Победил здравый
смысл и вечная классика. Маленькое черное платье, белый плащ с черной окантовкой,
белый аккуратный клатч и белые туфли. Монохромная строгость. Лишь коса
переливалась на ярком солнце мягким золотом.
В смятении Лариса заняла место, указанное в билете. Она не могла расслабиться,
словно натянутая струна, что звенит в тишине. Обитатели партера оглядывались на
девушку, которая молча и не мигая смотрела на сцену, погруженная в свои мысли.
И вот оркестр отыграл настроечную вакханалию и замер в ожидании. Перечислив
регалии строгий голос объявил солиста. Перезвон оваций, стремительный выход
Дейва. Лариса замерла. В смокинге с зачесанными волосами назад, недоступный маг
музыки. Дождавшись взмаха дирижерской палочки, коснулся смычком скрипки и...
Исчезли стены зала, соседи и люстры. Мелодия рассказывала свою историю любви.
Где-то испуганно и неверяще, где-то неистово заходясь в собственной страстности,
звуки лились, заплетаясь в узоры и рождая новый мир. Скрипка главенствовала,
царила, захватывая умы и души в плен. Она заставляла сопереживать, говорила без
слов, просила верить и обещала любить. Лариса внимала нескончаемой повести не
дыша, пропуская кружево из нот сквозь себя. Полтора часа пролетели как короткое
мгновение. Последний аккорд, и последняя нота растаяла под сводами потолка.
Пауза тишины, что давала возможность опомниться и прочувствовать мелодию до
конца. И зал взрывается овациями. Людское море бурлило словно шторм. Лариса
